— Эй, парень, начинай говорить, да поско…
Кинжал снес ему голову ударом, который никто из солдат не мог и заметить. Мне даже не пришлось разрывать стяжку на руках — она лопнула просто от движения, слишком сильным персонажем я был для реалий, в которых оказался. Обезглавленное тело капитана рухнуло к моим ногам, а солдаты Синдиката замерли, не понимая, что им следует делать.
— Я расскажу вам историю, — заговорил я. — О человеке, ставшем практически богом. Он превзошел границы, дозволенные смертным, и возвысился над героями, воспетыми в легендах.
«Шкала реализма» билась в красной зоне, но штраф не прилетал. Клоны, статисты, лишенные имени мобы — они станут свидетелями моей скромной разминки.
— Кто ты такой? — сдавленно произнес один из солдат.
— Золотой Кир, так меня зовут. А сейчас, я покажу фокус, который станет для вас настоящим волшебством. Хотите? — солдаты замотали головами. — Все равно покажу.
Я достал из кармана небольшую монетку и щелкнул пальцами, заставляя ее подлететь вверх.
— Истинная Форма: Зенко, — как приятно было вновь услышать щелчок, с которым лицо сковывает маска Кицунэ. Привычный вес кинжала, скользящего в ладонь и его ровный, холодный блеск. Увесистая цепь, стягивающая левую руку, наконец-то может не прятаться, а наоборот — ослеплять всех зрителей своим могуществом. Я прижался к земле, выжидая, когда монета завертится в воздухе и приготовиться лететь вниз. Всего лишь три секунды и около двадцати врагов, застывших на месте. — Мах Два: Сверхзвуковой Танец Величия.
Никто из них так и не нажал на спусковой крючок. Кинжал и метательный крюк превратили солдат Синдиката в разорванные клочья, по которым невозможно было определить, кем были люди до встречи со мной. Они лопались, как мыльные пузыри от ударов палкой маленького ребенка. Ни единого звука, ни одной попытки оказать сопротивление. Я существовал за границей их восприятия и возможностей — супер-герой, попавший во вселенную, где никто не знал о существовании сверхсил. На мгновение я ощутил себя игроком, установившим в игре тонну модификаций и единственным ограничением, которое все еще могло остановить мой прогресс, была треклятая «шкала реализма».
Я поймал монетку и пихнул обратно в карман, а в следующую секунду десятки хлопков пронеслись по комнате. Враги лопались на части, разлетались в разные стороны и погибали. Практически беззвучно, если не считать треска разорванных вещей.