- Ладно, - произнес, Ефим, - если вы
меня так, то не обижайтесь!
Кто эти загадочные «вы» ему самому
было не очень-то ясно. Но кто-то же берет его за шкирку и как щенка
сует то под араба, то вообще не пойми куда. В так называемое
детство.
Щенок, кстати, что-то, кажется, хотел
сказать или спросить, наблюдая с рук за его телодвижениями, во
всяком случае пискнул. Впрочем, может Фима его неудобно
перехватил.
— Нет времени объяснять, — резко
сказал он Симке. — Нас не поймают. Или как там у них было: «Нас не
до-го-нят, мы убежим»? Что-то в этом духе пелось в одной дебильной
песенке.
Коробка со спичками лежала на столе
рядом с газовой плитой. Ее он сунул в карман, а бутылку зажал под
мышкой. Нести было неудобно, поскольку щенок тоже был у него в
руках.
Он открыл окно и так со щенком и
бутылкой выбрался наружу. Между их домом и территорией автобазы
располагался небольшой, заросший пожелтевшей крапивой, то ли
полисадник, то ли задворки. Фима оглянулся вокруг и почувствовал,
осознал, что рядом никого не было - весь их дом на несколько семей
сейчас скорее всего опустел, разве что Мариванна Иванькова, нервная
суетливая тетка, нигде не работавшая, сидела у себя, но ее окна
выходили на другую сторону, да и разглядеть Фиму в этой крапиве
трудно. Он пробрался к забору автобусного гаража и тронул знакомую
доску, висевшую на одном верхнем гвозде. Они с мальчишками, бывало,
лазили через дыру в заборе на автобазу воровать карбид.
На той стороне забора, вплотную к его
старым плохо покрашенным доскам стояло два старых автобуса. Оба в
нерабочем состоянии, один даже без колес. Он прошел мимо них и
увидел одиноко тарахтящий агрегат – тот самый. Почему автобус стоял
с заведенным мотором - было не очень понятно, ведь зимой их
заводят, чтобы разогреть мотор, а теперь то зачем, в начале
сентября? Наверно шофер собирался на смену пошел за путевкой и
просто не стал вырубать мотор, топливо то казенное.
Поработать у него сегодня не
получится. Фима решительно подошел к автобусу, взглянул нет ли кого
внутри, деловито вытащил зубами из горлышка бумажную пробку, полил
из бутылки керосином на сиденье водителя и снова все закупорив,
достал спички и чиркнув бросил на сиденье.
- Будете знать! - проворчал он и, еще
раз воровато оглянувшись, зашагал назад к забору. Отодвинув доску,
он протиснулся наружу, или вовнутрь, если смотреть от дома,
поставил на подоконник бутылку, водрузил туда же щенка и забрался
сам.