Ничего не происходило. Разъяренный предок продолжал барабанить по стеклу, а за его головой раскачивались первобытные деревья. Демид хотел заново пробежаться по кнопкам, но вид в окошке изменился. Предок пропал, первобытные деревья уступили место грозовому небу.
Демид открутил вентиль против часовой стрелки. Дверь с тихим шипением открылась, и он ступил в настоящее-будущее, которое сотворил сам.
На горизонте виднелись горы с заснеженными вершинами, а вокруг, насколько хватало глаз, простиралась степь. Машина времени появилась на обочине проселочной дороги. Далеко впереди, поднимая пыль, ехала повозка.
– И где я? – спросил Демид у ветра, степи и дороги. – Чередов же говорил, что вернусь обратно!
Он вгляделся в приближающуюся повозку, но не смог разглядеть возницу.
«Наверняка недалеко деревня, а Чередов просто ошибся в расчетах» – пришел к выводу Демид. На улице ждать повозку холодно, он зашел обратно в машину и прикрыл дверь. Осмотрел палку. Палка как палка. Сел на стул, зажал палку между ног и открыл дневник на одной из первых страниц:
«17 октября, 1981 года, суббота.
Господи, когда же я, наконец, увижу ее?! Когда смогу посмотреть ей в глаза, увидеть ее улыбку, ах, какой она была красивой в том голубом…»
Демид быстро перелистнул. На следующей странице был тот же бред. Вечный бред жизни. Тогда он открыл в центре:
«19 июля 2001 года, четверг.
Ну вот, завершил последний эксперимент по «Трупному навозу». Удачно! Даже не думал, что добьюсь такого. Семена с моим удобрением всходят в три раза быстрее и это при его-то себестоимости! В агрономии назревает революция!»
«12 февраля 2002 года, вторник.
Чертовы бюрократы! Чертова… мораль! Да кому нужны трупы?! Горюющим родственникам? Ну, так они все рады, одним наследником меньше. Затягивай потуже пояса, Виталий, система бросила тебе вызов».
«1-ое авг. 03.
Осудили! Условно! Меня! Великого ученого! Никаких разработок! Вон из сообщества! Ну теперь берегитесь! Виталий Чередов этого так не оставит! Посмотрим, как вы запоете, бюрократы распроклятые, отродье чиновничье, приспешники дьявольские, посмотрим, как вы запоете, посмотрим, посмотрим, вспомните еще Виталия Чередова на адском огне, зря, гнилье паршивое, подумаете, зря Виталия Чередова не послушали, зря отказали, зря, гореть вам в аду, и детям вашим, и внукам, зря, зря, зря, з…»