– Конечно, дадим, – согласилась Ира.
Я перебрался в кунг, где выгреб из стола четыре двухлитровые бутылки с водой. Достал из холодильника семь упаковок с саморазогревающейся едой. За два захода оттащил всё в кабину. Теперь осталось передать пищу так, чтобы не получить пулю.
– Отойди к углу дома, – указал направление. Тогда получалось, что Ира бы его видела, а от выстрела я защищён бронёй. Выскочил бы, оставил еду на асфальте и двинулись бы дальше.
– Я сказал жратву давай! – местный житель целился в Ирину. Меня это сильно раздражало.
– Отойди и встань так, чтобы ты не представлял для меня опасности, – воззвал к разуму. – Вот еда, – продемонстрировал бутылку и одну из упаковок, кажется фасоли. – Я оставлю её на асфальте…
– Я сейчас пристрелю твою суку! – глаза местного жителя загорелись. Он вожделенно облизнулся. – Быстро давай жрачку! Быстро!
Его рука сильно затряслась. Даже не будь у нас бронированных стёкол, вряд ли б он попал. Я почувствовал, как кровь приливает к лицу. Потянулся к «Валу».
– Постой, – сказала Ира.
Она тоже опустила немного стекло.
– Послушай, мы хотим тебе помочь! Ты всё равно не сможешь нам ничего сделать…
Грохнул выстрел. Эхо несколько раз отразилось от пустующих многоэтажек.
Лобовое стекло уже много-много раз пытались пробить. Даже из КПВТ однажды били. Не осталось и следа. Вероятно, мы ездили на самой дорогой и совершенной машине, изобретённой человечеством.
Ещё раз ухнул выстрел. Снова эхо разноголосо повторило звук.
– Тебе еда нужна? – успел я спросить перед тем, как местный житель снова нажал спусковой крючок.
Глаза мужчины сузились. Он раз за разом пытался пробить стекло, пока «Макаров» не встал на затворную задержку.
– Успокоился? – поинтересовалась у него Ира.
Местный житель тряхнул головой, словно сбрасывал наваждение. Волосы-сосульки дёрнулись.
– Вы кто такие? – хмуро произнёс он. Пистолетом на затворной задержке по-прежнему целил в мою жену.
– Те, кто хочет дать тебе еду, а ты в них стреляешь! – выпалил я.
Хотелось треснуть прикладом в эту заросшую бородой физиономию. Раздражает, когда ты от чистого сердца хочешь помочь людям, а они думают, что ты пытаешься их надурить.
Местный житель, наконец, опустил оружие. Исподлобья посмотрел мне в глаза.
– Да пошёл ты, козёл! – сплюнул на асфальт и быстро направился к дому со странными балконами.