– Я ничего тебе платить не буду, – сквозь зубы произнёс директор.
– Я у тебя не спрашивал, будешь или нет. Я задал чёткий и понятный вопрос, понял ли ты меня? – произнёс Балтика стальным голосом.
– Слушай, ты мне надоел! – постепенно повышая голос заговорил Виталий Александрович. – Вот здесь уже! – провёл рукой по горлу. – Катись отсюда! Иначе я тебя сейчас сам вышвырну! Вот этими руками! – поднял над столом две оплывшие жиром ладони. – Веришь?
– Нет, – покачал головой гость. – Не верю. Если во вторник мои люди не получат миллион, то твоя дочь, Лиза, которая сейчас на Кипре, расстанется с правой ладонью. Это в качестве предупреждения. Ты прав. Сейчас не девяностые. Тебя никто убивать не собирается. Ты нужен живой и платёжеспособный. Вопросы есть? – с наигранным участием поинтересовался Балтика.
– Ах ты мразь! – не вытерпел директор. Он вскочил, но не сделал и шага от кресла. Стоял и через стол смотрел налитыми кровью глазами на нежданного визитёра.
– Не стоит Виталий Александрович, – помахал головой гость. – Ох, как не стоит употреблять такие слова в мой адрес. Поэтому во вторник отдашь моим людям два миллиона. И каждый месяц будешь отдавать по два.
– Пошёл вон! – директор раскраснелся так, что даже уши стали цвета спелой вишни.
– Ты хозяин, – пожал плечами Балтика. – Но только с гостями можно себя и помягче вести. – Он поднялся, потёр руки. – Во вторник, часов в десять, от меня приедет человек. Потрудись передать ему деньги, иначе твоя дочь станет калекой.
Не дожидаясь ответа, вор направился к выходу.
– Я пристрелю тебя! – неожиданно для директора сорвалось с его губ. – Ты, выродок, смеешь мне угрожать?!
Балтика молча вышел. Он всё сказал. Бесцельно сотрясать воздух он не любил.
Виталий Александрович так и остался стоять перед собственным столом. Первые мгновения в его голове не было ни одной мысли, словно там уже десятилетиями гулял ветер. Затем перед глазами возникло лицо старшей дочери – Лизы, которая действительно в этот момент была на Кипре. И знали об этом лишь он, мать и младшая дочь.
Директор тяжело сглотнул. Хотелось схватить телефон, позвонить жене и младшей дочери, узнать, откуда этому уголовнику известно столько о его семье. Вместо этого в голову дошли последние сказанные им самим слова и, словно фонтан в жару, охладили. Виталий Александрович присел в кресло, рывком открыл нижний ящик стола. Из-под разнородного бумажного хлама вынул ТТ. Пистолет в руке сидел неудобно, ладонь с трудом обхватывала рукоять. Когда-то потенциальный партнёр подарил этот пистолет в надежде, что Виталий Александрович будет с ним работать. Но не сложилось. Пистолет же все годы валялся в нижнем ящике стола. Пару раз доставался, осматривался. Но не более. Единственная причина, по которой директор оставил его у себя – раритетность данного орудия. Этот пистолет имел двухрядный магазин, где помещались пятнадцать патронов вместо стандартных восьми. За счёт этого рукоять была намного толще, а защёлка магазина перенесена в её основание. Небольшая партия таких пистолетов была выпущена в военный тысяча девятьсот сорок второй год Ижевским заводом номер семьдесят четыре.