В первый день, едва покинув замок Лиэлид, Настя ожидала, что всё так и будет. Но очень быстро она осознала, что теперь их стало больше, а миссия столь секретна и сложна, что ожидать веселья не стоит.
Ещё она надеялась, что теперь ей представится возможность вдоволь наговориться с Кайлом, внимать его чарующему голосу, смотреть в эти дивные глаза. Но, увы…
Кайл словно онемел. Он ехал впереди отряда – отчуждённый, молчаливый, сосредоточенный и совершенно забывший про Настю.
Глядя на столь серьёзного предводителя, и друзья её вели себя более сдержанно, чем обычно. А уж один взгляд на чопорную, высокомерную Соур отбивал всякую охоту шутить и смеяться.
Но погода, по крайней мере, ещё не успела испортиться – и Настя радовалась тому, что снова оказалась в седле, и наслаждалась ветром, солнцем и простором. А застоявшаяся в стойле Искра радовалась этой свободе не меньше своей хозяйки, и счастливая неслась вскачь по дороге, изящная и лёгкая, как бабочка.
Но к вечеру тучи обложили горизонт. Ещё до рассвета заморосили первые капли…
И вот тут-то удача окончательно отвернулась от Романовой. Мужчины почему-то внезапно озадачились комфортом и безопасностью её поездки и приняли единогласное решение, что в дождь ехать верхом юной миледи никак не годится.
Поскольку миледи Соур о седле даже помыслить не могла, она передвигалась в крытом возке, похожем на большую чёрную коробку с колёсами. Управлял этим странным экипажем преимущественно Наир, а тонконогая Глелоу понуро плелась следом. Это громоздкое неуклюжее транспортное средство порядком тормозило всех её спутников, но иначе знатная дама себе путешествий не представляла.
И вот, едва начался дождь, как Настю заставили присоединиться к Соур и ехать внутри, под крышей этого тарантаса. Никакие заверения, что её, мол, каким-то там дождём не напугаешь, не помогли.
И вот уже четыре дня Рыжая была несчастной узницей этой трясущейся по ухабам коробки, да ещё и вынужденной соседкой миледи Соур. А ту сложно было назвать приятной собеседницей.
Фрейлина Лиэлид всем своим видом показывала, что её тошнит от этого путешествия, погоды, и, главное, от её попутчиков. Большую часть пути она дремала, томно прикрыв глаза и откинувшись на спинку широкого сиденья, обитого бархатом. Возок, в котором они ехали, назывался