Будь Стрелецкий хоть чуточку карьерист, к настоящему времени мог бы занять кресло финансового директора. Но честолюбия в нём, как оказалось, ни на грош, и должность начальника отдела внутреннего аудита его более чем устраивала. Или же, как догадывался генеральный, всё дело в том, что Роман Владимирович с трудом выносил людское общество. Почему? Вопрос. То ли он – высокомерный сноб, то ли – интроверт, то ли – и то, и другое. Хотя… иногда генеральному на подсознательном уровне казалось, что с ним не всё так просто.
Выступая на совещаниях, Стрелецкий высказывался скупо и строго по делу. На посторонние вопросы не отвечал – просто игнорировал и всё. На корпоративах появлялся только по настоянию дирекции, «отбывал» час-полтора ради приличия. Причем сидел с таким лицом, что на кривой козе не подъедешь. И в самый разгар по-английски исчезал.
За годы работы здесь он ни с кем не сблизился. Хотя мог бы. Генеральный мало смыслил в мужской красоте, но, по его представлениям, такие, как Стрелецкий, нравились женщинам. Недаром дамы из бухгалтерии первое время буквально проходу ему не давали. Ну а Людочка, его секретарша, поднося Роману кофе, до сих пор рдеет как скромная школьница.
Мужское общество Стрелецкий тоже не жаловал. Любые посягательства на личное пространство обрубал с ходу. Пытались некоторые завязать с ним дружеский разговор, звали покурить, пообедать, где-нибудь посидеть после работы… – обижались потом.
Да что уж, Роман и с ним самим, с генеральным, твердо держал дистанцию и на темы, не связанные с работой, разговаривал крайне неохотно. Практически цедил через силу. И приглашение в гости отверг, а ведь другие сотрудники за подобные знаки внимания от высшего начальства из кожи вон выпрыгнули бы.
Поначалу генеральный тоже обижался: как этот салага посмел им пренебречь? Но потом понял – ну такой вот он человек, этот Стрелецкий, бесчувственный и эмоционально-замороженный. Что с него взять?
И тут вдруг этот бесчувственный и эмоционально-замороженный человек на простой приказ отправиться в командировку внезапно встал на дыбы. Как будто ледяная скорлупа вдруг осыпалась, а под ней такие страсти, оказывается, кипят…
– Что значит – не поеду? – наконец пришёл в себя генеральный. – Надо.
– Я… я не могу. Нет, не поеду. Если надо – отправьте другого.