Одно радовало – ей здесь было явно по душе. Малыши её любили и ходили за ней по пятам как выводок. Девочки обнимали её и говорили, что любят-обожают, мальчишки приносили ей одуванчики и сосновые шишки. Ромке же за целую неделю удалось от силы лишь пару раз урвать её поцелуй.
***
Вожатым раз в неделю полагался выходной. И Ромка ждал свой как все праздники вместе взятые. Из лагеря он никуда не поехал, просто остался в домике. Выспался вволю, искупался в реке, потом взял в библиотеке пару книжек и просто валялся на кровати и читал. Он и не представлял, какое это удовольствие – лежать с книжкой и ничего не делать, никуда не торопиться, ни за что не отвечать. Почти блаженство. Но самое желанное было впереди. Они договорились с Юркой Буруновым, что тот на ночь уйдет, оставив комнату им с Олей. И это при том, что с Ленкой Кузьменковой у него не заладилось.
– Что я, – самоуверенно хмыкнул Юрка, – не найду, у какой вожатки заночевать? Или вон вообще к медсестре пойду. Она мне вечно в столовке глазки строит.
Юрка ещё и презервативами его снабдил.
Ромка еле дождался отбоя. Чтобы скоротать время – прибрался в комнате, проветрил, нарвал в лесу саранок, поставил их в стеклянную банку.
Около одиннадцати вышел и отправился в сторону корпуса восьмого отряда. Встречать Олю.
Уже стемнело, а лампочки освещали только центральную дорожку. Боковые же скрывала глухая темень. Но Ромка уже знал путь и шёл по памяти, как вдруг едва не столкнулся с… нет, не с Олей. Это оказалась Даша Халаева.
– Роман Владимирович… – пролепетала она тоненько. – Здравствуйте.
– Даша? Ты чего здесь? Бегом в палату. Отбой уже…
– Роман Владимирович, пожалуйста, не прогоняйте. Мне нужно вам что-то сказать…
– Давай завтра. Поздно уже.
– Пожалуйста! Мне очень надо!
– Хорошо, говори. Только быстро.
Халаева молчала, словно собиралась с мыслями. Раздался шорох, кто-то ещё шёл по дорожке. Наверное, Оля, подумал Ромка и стал вглядываться в темень. Но нет, это был Денис Славнов, старший вожатый. Они посторонились, пропустив его.
– Давайте отойдем, пожалуйста, чуть в сторону? А то тут все ходят… слушают… – Халаева говорила так, словно это вообще была не она. Ни её привычной наглости, ни развязности, наоборот даже. Она стояла перед ним вся какая-то робкая и неуверенная в себе.
Может, у нее что-то случилось, догадался Ромка. Причём что-то плохое… А то она сама на себя не похожа. Надо ее выслушать, всё-таки я пока ещё за неё, за них за всех, отвечаю.