И даже ее иномирные блюда никому особо не нужны оказались.
Во-первых, у здешних жителей полно своих рецептов, которые их
вполне устраивают. Во-вторых, опять же дело привычки: каждая семья,
каждая раса придерживалась своих вкусов и продуктов, что-то новое
если и пробовали, то вводить в повседневность не торопились.
Предлагала она знакомому трактирщику Паску, цвергу по
происхождению, у которого заведение на центральной площади около
ратуши, ввести в меню парочку новых блюд. Бесплатно рецепты
предлагала! Цвергу – бесплатно! Так тот даже так отказался! Видите
ли, накладно ему это баловство выйдет – зачем возиться с
порционными сырниками, если есть запеканки размером с огромное
блюдо? Зачем тратить кучу времени на выпекание тонких блинчиков,
которые на пол-укуса, никакой сытости, когда хватает и пирогов –
сытных и больших.
Аля пыталась доказать, что раз к нему даже маги из ратуши
заглядывают, то есть аристократы из людей, то такие "изысканные
блюда" будут пользоваться спросом. Но Паск стоял на своем – к нему
идут за сытной едой, а всякие гурманские изыски пусть, вон, в
ресторациях ищут. А ресторациями владели здесь либо эльфы, либо
кто-то из высших кругов человеческого общества. И ни к тем ни к
другим просто так со своими предложениями девушка "с улицы" не
могла прийти. Какая-то средневековая иерархия и классовое
расслоение общества, чтоб их! То есть не только классовое, но еще и
расовое! А также по уровню одаренности.
Она, ученица ведьмы, которые родом из народа, относилась вроде
как к низшему слою – простолюдинам человеческой расы. Но как
обладательница магического дара должна быть выше, почти как маги и
прочие одаренные из других рас. Однако на самом деле зависла где-то
между уровнями – ни те ни другие своей ее не считали.
Так что не удивительно, что ведьмаки здесь были чаще всего
одиночками, не сильно стремящиеся в общество. Потому что общество
само их не особо стремилось принять. Воспользоваться ведовскими
услугами, причем дешевле, чем у иных одаренных – да, это запросто.
А вот принять их в свои тесные ряды... хоть кто-то...
– Вот она! Я же говорил, видели ее здесь, около повозок! –
раздался рядом знакомый голосок.
– Чего это ты здеся, Алька? Чего не у своих умников в книжном
схроне? – мальчишка Финн, сирота из приюта лет шести, не больше,
промышлявший ранее на рынке, присел на соседний с ней чурбачок.