Тряхнув головой, муж наконец проговорил:
- Карин, я не понимаю… зачем это все?
«Карин»… эта форма имени, такая непривычная в его устах, резала слух. Резала саму душу. И вместе с тем - словно бы сигнализировала, что точка невозврата действительно пройдена. Что все изменилось - резко и безвозвратно.
- Я тоже много чего не понимаю. Поэтому покажи наконец мне этот паспорт!
Его попытка сбить градус разговора, отвлечь ненужными вопросами, выдавала его вину куда больше, чем все остальное, разжигая внутри раздражение и досаду.
- Сначала успокойся и объясни, что случилось, - произнес он так размеренно, что этот тон, резко контрастировавший с тем, что творилось у меня внутри, породил лишь взрыв.
- Хорошо, я найду сама, - бросила сквозь зубы, направившись в прихожую.
И тут же поняла, что даже не знаю, носит ли он с собой паспорт. Где его хранит? Всякими организационными моментами муж всегда занимался сам - оформлением документов, покупкой билетов для поездок, а у меня попросту не было необходимости лезть к нему в паспорт и что-то проверять...
Я ему верила. Чертова идиотка.
Я протянула руки к его куртке, пошарила по карманам и ничего не нашла. Огляделась, увидела кейс, аккуратно прислоненный к спинке небольшого диванчика, схватила его и раскрыла…
Паспорт был там. Яков было дернулся ко мне, чтобы помешать, но в последний момент, будто смирившись с неизбежным, застыл с так и протянутой навстречу рукой…
Руки дрожали, когда я спешно, без лишних слов, словно боясь передумать, открыла документ на нужной странице…
Конечно, такого шока, как в тот момент, когда ко мне заявилась Инга, уже не было. Но в груди все равно что-то пошло трещинами, когда я увидела уже знакомую печать:
«Зарегистрирован брак…»
Отбросив от себя паспорт, как нечто мерзкое и ядовитое, я отвернулась. Сделала вдох, прикрыла глаза, пытаясь обрести спокойствие, которого не было и быть в такой ситуации не могло…
Яков тоже молчал. Молчал, как обреченный на казнь и даже не пытавшийся оправдаться преступник.
- Ничего объяснить не хочешь? - спросила наконец, устав от гнетущей тишины, от понимания, что ему даже нечего сказать.
- Ты все видела сама.
Его голос звучал безо всякого выражения, без малейшей эмоции.
Я резко обернулась к нему: недоумевающая, возмущенная тем, что он даже не считает нужным попросить прощения, объясниться…