– Или не
корова, – буркнет в сторону Аид, за что будет награжден мрачным
взглядом младшего брата.
– Но брат
же, кажется, говорил, что ей хорошо… там, где она есть, – робко
заметит Гестия. – И что она… отправилась передавать свою
мудрость.
– Правда,
что ли? – под нос себе удивится Аид.
– А ты-то
откуда знаешь, брат? – поинтересуется Посейдон.
– Да я, –
смутится Зевс и прислушается будто бы к голосу внутри, – да я вроде
как нутром чую.
Как
известно, к Гере Зевс явился в виде кукушки.
Согласно
мифам, Гера, которую прятали у Фетиды,
увидела
птичку, прижла её к груди...
в общем,
так знакомство со сватовством и состоялось.
Однако аэды явно что-то не
договаривают...
–
И-йыыыых…
Душераздирающий звук родился из груди Зевса (он же
Младший Кронид, он же Надежа Всея Олимпа в вялотекущей войне
Титаномахии). Убедившись, что нужного эффекта звук не произвел,
Зевс перешел к звукам уровня «похмельный Посейдон». Потом поднялся
до уровня «Деметра опять смотрит на братьев-дебилов». Наконец Зевс
достиг в своей скорби пика и подскакал на кресле к тому, кто не
желал внимать его страданиям. И воспроизвел звук непосредственно в
ухо.
Аид (он же
Старший Кронид, он же ходячее проклятие Крона, Олимпа и всех, кто
на пути попадется) уважительно поковырял в ухе мизинцем. Потом
передвинул на карте оливку, обозначавшую какой-то род кроновых
войск. И наконец осведомился сухо:
–
Заболел?
– Я весь
разбит, – трагическим образом поведал Зевс в пространство. – Я
изнемогаю! Я безумно хочу жениться.
– Заболел,
– уверился Аид и подтянул к себе табличку с отчетом о росте
популяции кентавров. Потом снизошел и уточнил:
– На
Кроне?
Из кресла
донеслась мощная волна возмущения. Аид пробормотал что-то вроде «В
принципе, был бы выход» и пошел дальше:
– На
мне?
Волна
возмущения разбавилась волной слабого интереса. Лавагет Титаномахии
поёжился и решительно зарылся в восковые таблички, буркнув на
прощание:
– Тогда что
ты тут в принципе делаешь?
– Она меня
отвергает, – с надрывом произнес Громовержец. – Я прилагал такие
усилия, я пускал в ход всю свою изобретательность, но Гера остается
недоступной!
Аид
медленно положил табличку на место. Потом повернул голову и смерил
брата взглядом, который говорил «Ну, вот ты и привлёк мое
внимание».
Гера в
записях славного лавагета значилась как «Громкоорущая Единица
Разгона Армий» (№73. Чтобы никто не догадался). Ходили упорные
слухи, что после проглатывания отцом нежная девочка прогрызла себе
путь к папиной печенке и за следующие пару лет обеспечила Крону
неизлечимый цирроз. Избранное олимпийское общество после отправки
Геры к Фетиде так и не смогло определиться – кто ж там кого будет
охранять. «Если война пойдет плохо, мы позволим Крону взять Геру в
заложники», – был реальный план Аида в случае фатальной серии
поражений войне…