Она взглянула на него. На этот раз в ее зеленых глазах был явный интерес. Еще бы, ведь ее спутник выдает такие эпитеты!
– Не думаю, что самый лучший, – возразил Дронго, – но стараюсь быть как можно профессиональнее.
– Зачем вы в этом вагоне? – не унимался Цверава.
– А зачем вы именно в этом вагоне? – вопросом на вопрос ответил Дронго.
– Я еду на отдых со своей подругой, – возмутился Жора Бакинский, – и должен поверить, что вы случайно оказались рядом? Я провел в тюрьмах и колониях в общей сложности двадцать семь лет. Меня трудно провести, молодой человек. Вы лет на двадцать моложе меня.
– Я и не думаю вас обманывать. Утверждаю, что это всего лишь случайная встреча. Не стоит быть таким подозрительным. Завтра утром в Берлине мы расстанемся – и, надеюсь, навсегда.
По вагону шли две женщины – сотрудницы польской таможни. Дронго посторонился, пропуская их.
– Вы ничего не будете декларировать? – спросила одна.
– У него дипломатический паспорт, – пояснила ей вторая, – не нужно ничего спрашивать. Извините. Спроси у пассажиров третьего купе.
– У нас нет ничего запрещенного, – сообщил Цверава, глядя в глаза Дронго.
– Да, – подтвердила его спутница, – ничего нет.
Когда женщины скрылись в другом вагоне, Дронго тихо сказал:
– Как видите, я даже не вспомнил об «игрушке», которую вам передал Захар. Хотя такие «игрушки» могут быть очень опасным подарком, особенно в Европе, но это тоже ваше личное дело. Надеюсь, она нужна вам для защиты, а не для мести.
– Вы нас подслушивали? – мрачно осведомился Цверава.
– Если бы у меня были дурные намерения, я бы сейчас просто сдал вас польским властям. И избавил бы себя от такого непредсказуемого соседа, как вы.
Цверава нахмурился. Дронго был прав, и он понимал это. Альбина с любопытством смотрела на Дронго. Кажется, нашелся человек, который посмел возражать ее спутнику и остался в живых.
– Хорошо, – согласился Цверава, – будем считать, что это и вправду случайная встреча. Надеюсь, что завтра утром мы действительно расстанемся навсегда.
Он повернул в свое купе. Затем снова взглянул на Дронго.
– Насчет «игрушки» вы не совсем правы. Я давно вернул ее Захару, можете спросить у него. Зачем мне эти ненужные эксперименты.
– Не сомневаюсь, – ответил Дронго и тоже направился в свое купе.
Альбина молча стояла у окна, глядя на него, но больше не проронив ни слова. Из четвертого купе выглянул Гаврилко и сразу же закрыл дверь. Дронго тоже захлопнул дверь за собой. И в соседнем купе закрылась дверь. После чего Альбина негромко спросила: