Снова смешок. А потом елейно так, у самого уха:
- Но мне больш-ш-е нравится твой, де-воч-ка.
А через секунду меня накрыло абсолютной паникой от непреодолимого желания податься назад. Я словно запылала жаждой ощутить незнакомца всем телом, всем существом. А призрачный гад еще и огонька подлил, хозяйским движением сжав мою набухшую в ожидании грудь.
Вскрикнула, задрожав всем телом. И от неожиданной реалистичности, и одновременно от фантастической податливости собственной плоти на потустороннюю магию. Сумасшествие какое-то!
Как вдруг свет, насмешливо подмигнув, включился настолько отрезвляющей яркостью, что, забывшись, я широко распахнула глаза. Чтобы в тот же миг провалиться в темноту...
3. Глава 2.
В чувства меня приводили всей разношерстной компанией сочувствующих, подтрунивающих и порицающих за глупость.
А я возлежала на нашем стареньком диване уже в гостиной в живописной позе сломанной куклы.
- Напридумывали себе хрени и сами же испугались! - качал головой Алекс. – Вставай давай, я из-за ваших дуростей в скорую среди ночи ехать не собираюсь.
- Да что ты ворчишь? – не выдержал Виктор. – Она же в обмороке!
- Вот именно, - хохотнул Рус. - Может, ее настоящее НЛО увести вздумало, а ты стебёшься.
- М-да, - протянул Алекс, - возвращаясь к прерванному застолью. – А счастье было так близко. Никто бы мозг не выносил...
- Пойдем, - выпятил грудь Дэн, получив локтем в бок от своей благоверной. - Покажете, что это там на вас напало.
Это, видимо, Ритка уловила момент, когда своего мужика можно выставить в еще более лучшем свете, на фоне моего ворчуна. Вот Дэну и пришлось, ощетинившись, топать в «комнату ужаса» первым.
Ну и остальным не оставалось ничего другого, как последовать его отважному примеру. В том числе и недовольному Алексу.
- Всё? Убедились, что ерундой страдали? – проворчал мой спустя несколько минут напряженных поисков духов по всем углам. – Нет тут никаких придурышных «повелителей»!
Ой, вот зря он это добавил. Потому что призраку, кем бы он ни был, это категорически не понравилось!
Сначало было шипение. Потом шелест. Но не листвы, а чего-то потяжелее, по звонче и жестче. Звуки все усиливались, перекрывая взволнованный сердечный ритм, отсчитывающий секунды у нас в груди. Никто не двигался. Мы словно окаменели в ожидании своей неминуемой участи.