– Это было бы очень приятно, – сказала Вайолет. – Извините, что не предупредили заранее, но дело у нас очень срочное.
– Граф Олаф – сумасшедший, – выпалил Клаус без обиняков. – Мы не можем там оставаться.
– Он ударил Клауса по лицу. Видите синяк?
Но как раз в этот момент громко и противно зазвонил один из телефонов.
– Простите, – сказал мистер По и взял трубку.
– Что? Да. Да. Да. Да. Нет. Благодарю вас. – Он положил трубку и посмотрел на Бодлеров так, будто уже забыл про их присутствие.
– Простите, – повторил он, – так о чем мы говорили? Ах да, о Графе Олафе. Жаль, что у вас на первых порах сложилось о нем неблагоприятное впечатление.
– Он дал нам на всех одну кровать, – сказал Клаус.
– Он заставляет нас делать тяжелую работу.
– Он пьет слишком много вина.
– Прошу прощения, – прервал их мистер По, так как зазвонил другой телефон. – По слушает. Семь. Семь. Семь. Семь. Шесть с половиной. Семь. Не за что. – Он положил трубку и быстро записал что-то на одном из листов. Затем поднял голову. – Извините, что вы говорили про Графа Олафа? Поручает вам работу? Что же тут плохого?
– Он обращается к нам – «сироты».
– У него жуткие друзья.
– Он все время спрашивает про наши деньги.
– Пу-у-ух! – Это, естественно, произнесла Солнышко.
Мистер По поднял кверху ладони, показывая, что услышал достаточно.
– Дети, дети, – сказал он, – дайте себе время привыкнуть к новому дому. Ведь вы живете там всего несколько дней.
– Достаточно, чтобы понять, какой плохой человек Граф Олаф, – заявил Клаус.
Мистер По вздохнул и посмотрел на каждого из детей по очереди. Выражение лица у него было доброе, но он явно не очень-то верил их словам.
– Знакомо вам латинское выражение: «In loco parentis»[1]? – спросил он.
Вайолет и Солнышко дружно повернулись к брату. Как главный книгочей, только он мог знать книжные иностранные слова.
– Что-то насчет поездов? – высказал предположение Клаус.
Может быть, мистер По хочет увезти их поездом к другому родственнику?
Но мистер По покачал головой.
– «In loco parentis» значит «выполняющий роль родителей», – объяснил он. – Это юридический термин, и он как раз применим к Графу Олафу. Теперь вы находитесь на его попечении, и он волен воспитывать вас любыми подходящими, с его точки зрения, методами. Жаль, что ваши родители не приучили вас к домашнему труду, что вы не видели их пьющими вино, что их друзья нравились вам больше друзей Графа Олафа, но ко всему этому придется привыкать, так как ваш опекун действует in loco parentis. Вы поняли?