– А какого же типа женщиной я выгляжу, позволь спросить?
– Одеваешься, как Тони Хоукс, – ответил Эдриан и добавил: – Мультимиллионер и скейтбордист, а не комик.
– И что же, черт возьми, это значит?
– Не важно. Не обращай внимания.
– Хорошо. Позволь задать вопрос. – Грей слегка наклонилась.
– Позволяю. Задавай. – Эдриан вздохнул. За что? Чем он провинился?
– На какой машине ты ездишь?
– А ты не знаешь? На «Гранаде».
– На «Гранаде»? Господи, да ведь их уже лет пятнадцать не выпускают.
– Она мне дорога.
– И что же? Полагаю, тебе известно, что такое «Мустанг» или «Феррари», да и автомобильные программы по телевизору смотришь, так что от жизни не отстаешь и многое знаешь об автомобилях.
– Здесь совсем другое.
– А я многое знаю об одежде, особенно модной и дорогой. По тому, как человек одет, можно многое о нем понять.
Эдриан не смог сдержать любопытства и окинул спутницу взглядом, о чем пожалел, снова заметив многозначительную улыбку. Теперь уже стало ясно, что Грей улыбалась так, выиграв воображаемый поединок. Она явно не была неряшливой простушкой, какой хотела казаться.
– Мой образ – результат тщательно рассчитанного выбора, Майли. Поверь, я отлично знаю, что делаю.
– Хочешь, чтобы все вокруг считали тебя лесбиянкой?
– А если я и вправду лесбиянка?
– О, умоляю… мне точно известно, что это не так. Заметил, как ты меня оценивала.
– Заметил в своих фантазиях! – Грей слегка покраснела и с улыбкой похлопала его по руке. – Просто не хочу, чтобы люди воспринимали меня слишком серьезно и возлагали непомерные надежды. Пусть лучше увидят простушку и неудачницу, а потом поймут, что ошиблись.
– Слишком запутано.
– Ничуть. Люблю, когда собеседники считают, что они умнее и хитрее: сразу теряют осторожность и легче раскрываются.
– Что ж, подобная позиция объясняет недавнее проявление колоссальной пассивной агрессии.
– А все ради успеха дела!
– Поэтому тебя выгнали из Плимута? – спросил Эдриан, вовсе не желая обидеть, однако выражение, появившееся на лице Грей, мгновенно разрушило надежду на взаимопонимание.
Она сжала руль в положении «без десяти два» и сосредоточилась на дороге, всем своим видом давая понять, что контакт прерван и разговор окончен.
Бывший амбар оказался впечатляющим строением. Они прошли по засыпанной гравием дорожке и постучали в дверь. Солнце окрасило небо в розовый цвет, все вокруг застыло в неподвижном безмолвии.