Эди ничего не сказала. Генри пояснил:
– Это быстроходный катер. А это тот мальчик, который родился, чтобы стать королем.
– Понимаю…
– Но почему же мистер Маклинток смеялся? Что тут смешного?
– Ничего смешного. Очень красивая картинка. Только, видишь ли, «Лети, моя лодка» – как поется в песне – не значит: «Лети, как быстроходный катер», а просто: «Быстро плыви, лодка». А этот малютка – красавец принц Чарли, но когда он плыл на лодке, он был уже не младенец, а взрослый молодой человек.
Все стало ясно.
– А-а, – протянул Генри, – понятно.
Эди отдала ему рисунок:
– Но все равно это хорошая картинка, и мистер Маклинток не должен был смеяться. Спрячь ее в ранец и отнеси домой, чтобы мама на нее полюбовалась, а Эди пойдет приготовит тебе чай.
Эди поднялась, положила очки обратно на камин и вышла через дверь, которая вела к кухне и ванной. Эта дверь в задней стене гостиной появилась сравнительно недавно. Когда Эди была маленькой девочкой, коттедж состоял всего из двух комнат: гостиной, которая одновременно служила и кухней, и спальни. Больше никаких помещений не было. Двухкомнатный коттедж – так это называлось. Водопровода не было, в дальнем углу сада стояла дощатая уборная. Еще более удивительно то, что в семье было пятеро детей, и значит, всего в коттедже помещалось семь человек. Родители спали на кухне, на откидной кровати, которая на день убиралась в стену, а все дети теснились в гостиной. За водой миссис Финдхорн каждый день ходила на колонку на другой конец деревни, ванну принимали раз в неделю, ею служила жестяная лохань, которую ставили на кухне перед горячей печкой.
– Но как же вы впятером помещались в этой спальне? – в полном недоумении спрашивал Генри. Хотя сейчас в ней стояли только кровать Эди и платяной шкаф, комната все равно казалась очень маленькой.
– Мы ведь не все сразу тут жили. Когда родился младший братишка, старший уже пошел работать и спал в домике на ферме вместе с другими работниками. А девочки подрастали и нанимались прислугами в богатые дома. Очень тяжело было расставаться друг с другом, но и места не было, и прокормить нас всех было тяжело, и матери нужны были деньги…
Эди много рассказывала об их житье-бытье. Как зимними вечерами они всей семьей сидели у печки и отец читал им вслух рассказы Редьярда Киплинга или «Путь паломника»