– Понимаю… Да, да, понимаю… Но вы знаете, все дело в том, что Кант Георгиевич… умер.
– Как умер? – не столько изумилась, сколько не поверила главврач.
– Да, умер. От сердечного приступа.
– Господи! – воскликнула главврач, – да что же это за напасть такая: чем лучше люди, тем быстрей они умирают?!
– Простите? – не поняла Екатерина Марковна.
– Ваш муж был прекрасный человек. Добрый, веселый, внимательный. Что я скажу теперь Антонине Степановне? Ведь это подкосит ее окончательно. Он был ей вместо сына.
– Да, да… – ничего не понимая, лепетала Екатерина Марковна. – Не знаю, право, что и делать… Может, в самом деле, я могу приехать? Почему бы и нет?
– А, пожалуй, это идея, – воодушевилась главврач, – пожалуй, и в самом деле будет неплохо, если приедете вы. Тем более, вы говорите, с Антониной Степановной у вас хорошие отношения?
– Да, да, всегда были отличные отношения.
– Только у меня к вам просьба: не говорите старушке, что Канта Георгиевича нет в живых. Ну, соврите что-нибудь… длительная командировка… Зарубежное путешествие…
– Конечно, конечно. Зачем же… обязательно.
– Ну, спасибо вам! Вы замечательная женщина. Так мы вас ждем завтра?
– Да, завтра. Обязательно. Не сомневайтесь.
Когда Екатерина Марковна вернулась на кухню, на ней лица не было.
– Что с тобой? – встревожился Семен Семенович. – Что случилось? – Он подхватил ее под руку, посадил на стул.
Некоторое время Екатерина Марковна молчала, не в силах вымолвить и слова. Семен Семенович озабоченно переглянулся с Сережей.
– Что-нибудь с Тосей? – предположил Нуйкин.
– С Тосей? Нет, нет, другое… – медленно проговорила Екатерина Марковна.
– Но что другое может так разволновать тебя? Что-нибудь на работе?
– Нет, – помотала она головой. – Семен, – сказала она твердо, – завтра мы едем с тобой в Пансионат.
– В Пансионат? В какой Пансионат?
– К Антонине Степановне. Завтра с утра.
– Поедем, – согласился Нуйкин, хотя мало что понял. Он помнил: Антонина Степановна – бывшая соседка Евграфовых. Но, насколько он знал, она умерла.
– В Пансионат? На кладбище? – на всякий случай спросил он.
– На какое кладбище?! – раздраженно проговорила Екатерина Марковна. – Антонина Степановна жива.
– Но ты сама говорила…
– Да, говорила. Да, считала, она мертвая. Но оказалось, она жива. Больше того – Евграфов все время ездил к ней. Я всегда думала, что он выжил ее из квартиры. Что он загнал ее в гроб. И вдруг такая тарабарщина…