Наконец Артёмкины глаза начали слипаться, и он захлопнул книжку. И вдруг заметил, что из неё виднеется краешек какой-то бумажки. Мальчик потянул посильнее и вытащил сложенный вдвое тетрадный лист в клеточку.
На листке синим карандашом была нарисована какая-то схема, а точнее сказать – карта. А на карте сделаны какие-то отметки. Приглядевшись, Артём увидел, что они очень похожи на двух птичек. И ещё на этой карте красным карандашом был жирно нарисован крестик и две буквы «К-Д».
Артёмкин мозг сразу придумал, что это карта, на которой отмечен клад. Но мальчику очень хотелось спать, да и в клады, если честно, он почти не верил, так что листок был отложен до утра.
За завтраком Артём спросил у отца:
– Пап, а в наше время клады находят?
– Конечно, находят! – заверил его отец. – А что?
– Да так, – пожал плечами Артёмка. Он постеснялся сказать про свои фантазии – вдруг папа посмеётся и назовёт его выдумщиком.
Но Артёмкин папа неожиданно улыбнулся.
– А знаешь, Артём, я в твоём возрасте даже пробовал клад найти. Начитался «Кортика» и «Бронзовой птицы»…
– Чего-чего начитался? – не понял мальчик.
– Книжки такие были хорошие. Интересные такие книжки, Рыбаков написал. Там с ребятнёй всякие разные приключения случались. И ещё они всё время клады находили. Кстати, советую прочесть.
– А ты клад нашёл?
– Клад? Нет, не нашёл. Но нам с другом моим, Лёшкой, было очень интересно!
Артём призадумался. Нет, он, конечно, уже не маленький, и во всякие глупости не верит. Только что же это за рисунок такой на листе?
На всякий случай он решил как следует пролистать книгу, может в ней ещё какая-нибудь бумажка найдётся? Но пора было собираться в школу, и Артёмка решил заняться этим после занятий.
Екатерина Ивановна по уверенному Артёмкиному взгляду поняла, что он подготовился к уроку. Она не стала откладывать до конца уроков и вызвала его к доске. За хорошо прочитанное стихотворение и пересказ заданного рассказа она поставила Артёму пятёрку.
Довольный Артёмка вернулся на своё место, а сзади ему в спину уже летел шёпот толстого Петьки Пузякина, по прозвищу Пузо:
– «Соловей мой, соловей! Соловей мой, пташечка!» Ишь, расчирикался!
Не желая затевать ссору и срывать урок, Артёмка молча сунул сжатую в кулак руку за спину. Ну, погоди, Пузо, будет перемена!
Драться с Пузякиным на перемене Артёмка не стал, ограничился тем, что подловил его в дальнем углу и сунул кулак теперь уже под нос Пузо. Трусоватый, хоть и массивный, одноклассник опасливо заозирался по сторонам, ища у кого бы найти защиты. Артёмка мог запросто наподдать говоруну, он-то, в отличие от толстяка, трусом не был.