— Я не глупый человек, — сказал он, глядя прямо мне в глаза. —
Ты держишься спокойно, говоришь твердо и четко. Не лебезишь
несмотря на то, что у меня титул царя и в целом сохраняешь
достоинство.
Именно так. Я знаю себе цену, и ни один титул не заставит меня
вести себя иначе. От этой мысли внутри стало немного теплее.
Хорошо, когда человек, который в местном обществе находится выше по
праву рождения считается со мной, как с равным.
Хотелось сказать, что этого не отнять, потому что я вел себя так
и сколько-то там сотен лет назад, но я воздержался от комментария.
Скромность часто красит человека лучше, чем громкие речи.
— Как и все те люди, которых находили до тебя в тех саркофагах,
— обрубил он, отчего на душе сразу как-то потеплело. — Отсюда я
могу сделать вывод, что никакой ты не племянник кузнеца Кулибина,
Александр. Хотя и хорошо замаскировался. Поэтому я повторю свой
вопрос: из какого ты века?
Я не видел смысла скрывать больше. Либо то, что говорил монарх
было чистой правдой, либо он поехавший шизофреник, которому стоит
лечиться.
В любом случае, правда не помешает твердо решил я внутри
себя.
— Двадцать первого.
Он хмыкнул, не сводя с меня глаз, продолжая жевать булку и
отпивать чай.
— Значит до Рунических Войн.
— Рунические войны? — переспросил я, потому что ничего подобного
я в своем мире не помнил.
Слово «руны» ассоциировалось с древнегерманским способом письма
и ничем иным. Но чтоб из-за них были еще и какие-то войны… нет, не
припомню.
— Все то, что я тебе могу рассказать — лишь обрывки известных
мне сведений, которые я получил из записей наших летописцев, — он
опустил взгляд на кружку, из которой я не сделал до сих пор ни
глотка. — Ты ешь, не стесняйся. Судя по всему, разговор нам
предстоит долгий.
Я кивнул, после чего взял одну из булочек и потянулся за
кружкой. В животе снова тихо заурчало, но в этот раз от легкого
волнения. Меня слегка напрягал факт неизвестности и того, что
сейчас приоткроется тайна случившегося. Пускай не вся, но я смогу
хоть немного сложить пазл в голове. А там глядишь — и вся картина
образуется по крупицам.
— Примерно двести пятьдесят лет назад, человечество почти в
совершенстве овладело магией. Сам я волшебством не владею, но у нас
есть один маг при дворе, который может объяснить всю магическую
систему лучше меня, если потребуется. Пока ограничимся тем, что я
знаю сам. Дальнейшие сто лет остаются загадкой, потому что никого
из людей с тех времен не осталось. Доподлинно никто не знает, что
послужило конфликтом. Может у кого-то из других государей и есть
секретная информация, которой они не хотят делиться, — он встал
из-за стола и подошел к окну, глядя куда-то вдаль. В комнате
повисла длительная вязкая тишина.