Впервые я улыбнулась своему
отражению. Ну и пусть мне не суждено стать великой колдуньей и
спасительницей монархии. Переживу здесь зиму, а там и правда,
попробую уговорить Леви сбежать в город. Не в качестве моего мужа,
но единственного друга.
Мне ещё ни разу не доводилось видеть
свою мать и герцога вблизи, так же как и Одхрана.
Бруно выходил из себя, когда ему на
пути попадались слуги. Исключением были лишь Леопольд и Грета. По
мнению Его Светлости, мы должны были передвигаться как призраки,
растворяясь в воздухе при одном звуке его голоса. Потому наводить
порядок в комнатах нам приходилось на рассвете, либо поздней ночью,
когда хозяева изволили почивать.
Только Лотта держалась всегда
поблизости от Беатрис, будучи её личной горничной, а Фиби была на
подхвате, когда первой девушке надо было отлучиться.
Для замка прислуги было маловато, но
герцог был прижимист и не считал нужным нанимать больше людей.
Сегодня с утра царило оживление.
Супруги и Одхран собирались ехать в Кассель на несколько дней. Во
дворе уже стояла карета с гербами на дверцах, запряжённая парой
красивых рысаков. Кони копытами били по камням двора, закусывали
удила. Из ноздрей клубами вырывался пар. Кучер еле сдерживал
стремительных животных.
В холле высились сундуки с одеждой,
которые вынесли на рассвете. Лотте и Фиби это стоило бессонной
ночи. Отчаянно зевая, девушки в последний раз проверяли
поклажу.
Я притаилась в конце коридора, за
углом. Мне довелось видеть хозяев лишь мельком, а рассмотреть
хотелось. В суматохе на меня не обратят внимания, стоит
воспользоваться моментом.
Сверху послышался скрипучий
старческий надменный голос:
- Леопольд, и учти, бумаги от
управляющего положить мне на стол. Разберусь с ними сразу после
приезда.
Вниз спускался герцог, сухопарый
мужчина с «лицом» хозяйственного мыла. Невзрачный, блёклый, как
снулая рыба. Губы изогнуты в презрительной гримасе. Редкие седые
волосы собраны в хвост и стянуты шёлковой лентой. Длинный нос
вздёрнут так, что можно рассмотреть содержимое ноздрей. Весь он был
точно вымочен в хлорке: бескровные губы, бледная кожа,
невыразительные прозрачно-голубые глаза.
На нём была шёлковая рубашка
тёмно-синего цвета, сверху бордовый упелянд (прим. автора – верхняя
мужская одежда, рукава её расширяются книзу в виде крыльев) длиной
до колена, отороченный мехом и перехваченный в талии широким ремнём
с богатой вышивкой, на котором кровавыми каплями поблёскивали
гранаты. Худосочные ноги затянуты в узкие штаны, отчего герцог был
похож на отожравшегося таракана с объёмным брюшком и
тростинками-лапками. Впечатление усиливали кожаные полусапоги с
длинными носами. В руке он нёс шляпу с конусообразной тульей,
украшенную перьями. Пальцы унизаны перстнями, на груди
перемигиваясь с ними игрой самоцветов, болтался золотой
медальон.