Он запустил пятерню в волосы, дёрнув
себя за чуб.
- Это что-то меняет? - спросила
его.
- Ты лучше о своём родстве не
говори. Документы у тебя есть?
- Да, - вспомнила про бумаги,
хлопнув себя по лбу, - я в них и не глянула, как стащила из
кабинета герцога.
- А ты отчаянная дони, - рассмеялся
Дин, - сдаётся, это будет интересное путешествие.
Я, скрывшись за деревьями, задрала
юбку блио, достала бумаги, спрятанные за лифом платья. Вернулась к
парню и впервые развернула свои документы:
- Исадора, крестьянская дочь.
Владения герцога Бруно Кассиани. И это всё? – Ничего не понимая,
посмотрела я на Дина, - даже фамилии нет.
- Откуда она у крестьян, -
усмехнулся парень, - ты что вчера родилась?
- Я всегда жила при замке. В каморке
возле подвалов. Ничего не знаю о жизни.
- Угораздило тебя, - Дин опять
дёрнул себя за чуб, этак он всю шевелюру вырвет, - ты знаешь,
когда-то в ваших краях была одна песенка. Правда, герцог её
запретил, под страхом того, что лично вырвет язык ослушавшемуся.
Менестрель ударил по струнам и запел чистым звонким голосом:
В замке Кассиани своды
высоки,
Под другими герцогу просто не
пройти.
Беатрис с кем спала - целый ряд
до конюха
С той поры рога ветвисты, высоки
у муженька.
- Эх, так мне и сказали, что
родилась от того самого конюха, - дослушала я куплет.
Дин рассмеялся:
- Прости, я не над тобой. Только не
ведал, что песенка вовсе не лжёт. Думаешь, тебя будут искать?
Потому боишься заходить в деревни?
- Всё может быть, - пожала я
плечами.
- Тогда обойдёмся ночёвками в лесу,
- легко согласился парень, - не так тут и холодно.
Я с сомнением поглядела на его
наряд: куцую курточку – котарди (прим. автора – узкая, облегающая
фигуру верхняя одежда), под которой виднелась рубаха, обтягивающие
ноги штаны и ботиночки на тонкой подошве. Плащ, накинутый сверху,
тоже не внушал доверия, книзу он основательно разлохматился этакой
бахромой.
Дин заметил мой взгляд и
покраснел:
- Я много путешествую. Оттого и
одежда такая вот.
- И ты собираешься в город покорять
тамошних аристократов в этом наряде?
- В тавернах можно неплохо
заработать, - беззаботно отозвался он.
- Живёшь одним днём, стало быть? -
улыбнулась в ответ.
- Жизнь менестреля такая, - махнул
парень рукой, - сегодня ты любимец публики, а завтра можешь
оказаться в канаве. Я к этому привык.