– Прикрыть? От кого?
Вражеской пули? Прослеживаю его взгляд от приоткрытой двери в
баньку до кухонного окна. Ага, понятно.
Поднимаюсь, делаю пару шагов в сторону грядок, разворачиваюсь,
распахиваю дверь бани пошире, опираюсь на нее и громко перечисляю,
какие именно манипуляции мы сейчас будем проделывать с забором.
Тесть сжимается, подбирает ноги – теперь он почти полностью
скрыт от всевидящего ока. Юркает в баню, звякает, булькает и спустя
мгновение выкатывается обратно. Повеселевший и раздобревший.
– А столбики лучше залить гудроном.
На этой фразе наше уединение нарушает снайперская винтовка. Она
больно бьет словами и полотенцем. Не меня – тестя.
– Опять налакался с утра! Глаза б мои тебя не видели!
Он вяло отбивается и подмигивает мне. Следом за тещей на огород
высыпают дети. Варя тащит Маняшу, пацаны – Черныша, Уля – кошку.
Зверинец перетягивает на себя внимание и прерывает семейный
скандал.
– Куда собаку на огород, ироды! – вопит теща, испуганно
оглядывается на меня и исправляется. – И родные мои, домой ее,
назад, в будку!
Женская часть коллектива уводит Черныша и скрывается в доме, а
мальчишки остаются на нашем попечении. Уж при внуках надеюсь,
дедушка в баньку пореже нырять будет.
– А это неплохо, что ты башкой-то вчера приложился, – свистит
перваком мне на ухо. – Ты мне такой больше нравишься. И с гудроном
хорошо придумал. На неделю краля твоя укатила. Насчет денег не
знаю. Твои или нет, но какие-то гроши у нее с собой точно были.
Только это… – прикладывает палец к губам. – Матери тсссс.
Матери тссс… Интересное дело. Появились какие-то факты о моей
"жене", но обсуждать это ни с кем нельзя. Что за тайны-то
мадридского двора. При этом все упорно делают вид, что ничего
необычного не происходит.
Теща в доме с девчонками, Черныш привязан у будки. Киваю ему
мимоходом. Давай, мол, друг, пока на базе посиди, а позже
прогуляемся.
На кухне идиллия. Варя сидит на диване с книжкой, рядом Маняша,
пытается вырвать страницы. Уля смотрит в окно, подперев голову
рукой. Теща крутится возле нее, поправляя то прическу, то одежду, с
которой совершенно ничего не происходит.
– Температура больше не поднималась? – киваю на Улю. Теща
отрицательно машет головой.
– На поправку идет. Вот что значит у бабушки лечиться! –
произносит с гордостью и укором, но ее шпилька пролетает мимо.