– Ну не до получки, – беспечно пожимает плечами. – Ты ж
нормально привез. Другана теперь не выручишь? Меня Надюха моя
запилила. Свадьбу хочет с размахом, а у меня, сам видишь, какой
размах… – кивает в сторону грузовика, как будто я должен считать в
этом жесте все тяжести его судьбы. – Позарез деньги нужны.
– Не получится, извини, – протягиваю руку для прощания, но
водитель медлит, поджимает губы и укоризненно качает головой.
– Ну, хоть червонец займи, – жмет ладонь, но не отпускает. – Я
Надюхе платок прикуплю или духи.
– Мне пора, бывай! – выдергиваю свою руку и ухожу.
– Думаешь, бабок заработал, так теперь все, нос кверху? – Вслед
летит обидка. – Лялька слово дала, что ты мне сотку дашь. А за
слова отвечать надо!
Некая Лялька ему слово дала, а я должен за нее отдуваться.
– Ну, и фиг с тобой, – бубнит под нос, его слова долетают до
меня отголоском.
А вот с этим заявлением согласен. Таких дружбанов через фильтр
пропускать надо.
Варя идет впереди, почти бежит. Ускоряю шаг, нагоняю и иду
рядом.
– Варь, а чего такая недовольная-то была?
Пыхтит, но молчит.
– Он тебя обидел? – Если это так, вернусь и порву этого водилу
на десяток тузиков.
– Нет, но… – она явно хочет сказать, но сомневается.
– Варвара, подожди, – касаюсь ее плеча, останавливаюсь и
разворачиваю к себе. – Что произошло? Выкладывай. Мне ты точно
можешь сказать все. Я ведь твой… – на слове "отец" запинаюсь.
Непривычно его произносить по отношению к себе. – Я ведь на твоей
стороне, – поправляюсь. Сажусь перед ней на корточки и мы
оказываемся на одном уровне.
– Не обидел, – бурчит она. – Просто… Дядя Василий заходил к нам,
пока тебя не было! – выпаливает и зажмуривается. – Много раз
приходил.
– Чего заходил-то?
– Денег у мамы просил. Говорил, что знает, что ты много
зарабатываешь, и что ты ему обещал дать взаймы.
– И что мама, давала?
– Нет, гнала его. Говорила, что мы сами бедные. Мы бедные?
В ее широко распахнутых глазах отчаяние и… страх.
– Мы правда бедные? – едва слышно повторяет она.
Не могу разочаровать ее, но и… обманывать тоже не могу. Судя по
обстановке, которую я увидел, семейство и правда особо не шиковало.
Кроме телевизора ничего особо ценного и нет. Денег, возможно, тоже
больше нет.
Последний момент особенно странен, ведь, по словам Зины, я
только что вернулся с заработков. Не с пустыми же руками я должен
был приехать. Так что я либо пока не нашел деньги, либо их уже нет.
Как и матери этих детей.