Студент подергал себя за бороду.
– Как я понимаю, антропологи изучают первобытных людей?
– Да, только единственный первобытный человек, которого мне довелось изучать, – это я сама.
Я вдруг поймала себя на том, что невыносимо скучаю по тихим росистым британским паркам.
Мне захотелось растянуться на зеленой травке, где никаких медуз нет и в помине. В Альмерии зеленую траву можно увидеть разве что на поле для гольфа. В этих краях когда-то даже снимали спагетти-вестерны: пыльные, засушливые, выжженные солнцем холмы до боли напоминают Дикий Запад; в одном из таких фильмов играл сам Клинт Иствуд. У настоящих ковбоев, должно быть, постоянно трескалась губы; у меня, например, от зноя губы жутко пересохли – каждый день мажу их бальзамом. Может, ковбои обходились животным жиром? А вглядывались ли они в бескрайнее небо, тоскуя по ласкам и поцелуям? Отвлекались ли от невзгод, блуждая в таинственных лабиринтах космоса, как порой отвлекаюсь я, созерцая далекие галактики на заставке разбитого экрана.
Студент, похоже, разбирался в антропологии не хуже, чем в медузах. Пока я в Испании, он хочет предложить мне «уникальную тему для исследования».
– Ты заметила белые пластиковые конструкции, покрывшие всю Альмерию?
Еще бы, как не заметить этот призрачный кошмар? Он повсюду, куда ни глянь: заполонил все равнины и долины.
– Это теплицы, – говорит студент. – В пустыне температура внутри таких теплиц достигает сорока пяти градусов. Работают там в основном иммигранты-нелегалы – собирают помидоры и перцы для отправки в супермаркеты, но это практически рабство.
Так я и думала. Если скрыто от глаз, значит, есть там что-то неприглядное. Раз прячут – стало быть, не зря. В детстве я часто закрывала лицо ладошками, чтобы никто меня не нашел. А потом вдруг поняла, что из-за этого, наоборот, люди начинают внимательней ко мне приглядываться – хотят выяснить, что же я такое прячу.
Парень взглянул сперва на мою фамилию, а затем – на большой палец своей левой руки, который он зачем-то начал сгибать и разгибать, словно проверяя сустав.
– Ты ведь гречанка, да?
Его внимание настолько рассеяно, что я теряюсь. За все это время он ни разу не взглянул мне в глаза. Поэтому заученно повторяю: у меня отец – грек, а мать – англичанка, и родилась я в Великобритании.
– Греция меньше Испании, но не способна платить по счетам. Мечта умерла.