– Ты что, с Луны свалилась? У тебя много знакомых Вольских? – в свою очередь удивился муж. – Валентин с Любой, конечно.
Нина растерянно посмотрела на дочь.
– Так, понятно, «кина не будет», – усмехнулась та. – Ладно, пойду к Наташке. Может хоть видик посмотрим.
Она медленно встала из-за стола и вышла из кухни.
– Ну, я же говорил, что никакой разницы, только время терять, – вдогонку отозвался отец.
– Что же ты меня не предупредил? – Нина повернулась к мужу.
– А что предупреждать-то, званный обед что ли? Сделай салатик да беляшиков. Валентин все твои беляши забыть не может. Не бери в голову, – он вытер губы салфеткой и чмокнул ее в затылок. – Спасибо, пойду немного почитаю.
Нина собрала со стола грязную посуду. А ведь все так хорошо начиналось. И белье-то она погладила. Господи, далось ей это белье! Что она не человек, что ли? Вот сейчас пойдет и скажет ему, что не нужны ей никакие гости, тем более Вольские, что она тоже всю неделю работала, что хочет пойти в кино с дочкой, а если он не хочет идти с ними, так пусть остается дома и сам встречает этих своих Вольских, что… Нина решительно вошла в комнату. Муж спал, закинув голову на спинку кресла, книга съехала на ковер, руки безвольно лежали на коленях. «Устал», – Нина осторожно сняла с него очки и вышла, прикрыв за собой дверь. «Ладно», – подумала она, возвращаясь на кухню. «Имеют же они, в конце концов, право хоть в выходной день покушать что-нибудь вкусненькое», – и вытащила из нижнего шкафчика пакет с мукой.
Мария Леонидовна сидела за столиком маленького уютного кафе в самом центре Парижа и пила свой любимый кофе. Здесь готовили удивительно вкусный кофе. Подавали его в серебряной турочке и непременно с горячим молоком в маленьком фарфоровом молочнике.
Мария Леонидовна была женщиной довольно взрослой, самостоятельной и одинокой. Она привыкла единолично распоряжаться своей жизнью. Ей это нравилось. Ее это вполне устраивало. В молодости она, конечно, мечтала о любимом мужчине, семье, детях. Но время шло. Мечты о спокойном семейном уюте оттеснялись все нарастающим темпом повседневной жизни, а потом и вовсе почти исчезли. И Мария Леонидовна успокоилась. Значит, не судьба.
Приближался вечер. Спешили по домам с работы парижане, зажигались витрины, кафе постепенно заполнялось посетителями. По их спокойному и уверенному поведению было видно, что они здесь нередкие гости.