Толчок рукой вниз. Там у меня уже готовность атаки и волнительное теплое дыхание «жертвы».
– …Заставляли проводить и…
«Вот так вот, вот так, детка, детка, успеешь подышать еще…»
– …Совершать действия, приносившие страдания (сжимаю волосы сильно) их народам.
Эта штука была похожа на мягкую детскую лопаточку для песочницы, из гладкой кожи, и имела два непримиримых цвета: с одной стороны – ярко-красный цвет агрессии, с другой − запредельно черный цвет страха. И я, как в казино, секунду или две всегда не мог выбрать, на что же поставить: на красное или черное?
– К тому времени уже сложился вполне современный алгоритм атаки и ведения боя. Сначала шла массированная артиллерийская подготовка…
Удар, удар, удар, удар… На месте попаданий «расцветали» яркие розовые пятна.
– Подготовленные немецкие артиллеристы скрупулёзно, очень тщательно утюжили противника по площадям.
Удар, удар, удары…
– Российская же империя была по рукам и ногам связана союзническими отношениями.
Сначала одна хищная веревка обвила ее запястье, а затем вторая не преминула повторить успех первой, над ее доверчиво откинутой в сторону на кровати второй рукой…
Ворота крепости были распахнуты.
Авангард «противника» был в полной готовности. И в эту секундную паузу зрачки ее карих глаз расширялись, словно пытаясь запечатлеть это мгновение, этот момент неизбежности, прежде чем будет отдан приказ, и город отдастся под яростную проникающую власть победителя.
– Алекс, давай правее, через «Козий» Бич ментов объедем. Сворачивай, или у тебя лишняя пятихатка им отстегивать?
– Я понял, понял…
Он заложил крутой вираж, и «Honda» накренилась. Я сжал ногами его бедра, прямо как девушка мужчину в пиковое мгновенье, но возбуждение было от адреналина, а не волосатой ноги товарища. Мимо промелькнуло оранжевое пятно грязного жилета рикши, по-буддийски ожидающего клиента.
– Потише, Алекс, я страховку не делал, вот только вспомнил о ней.
Дорога на «Козий» Бич, оправдывала свое название: слабо освещенная, по-маньячески пустынная, она давала надежду лишь маячившим впереди светлым пятном торговой улицы.
– Давай, тормозни здесь. Мишаня все равно опоздает, а мы должны быть на Волкине втроем. Сейчас по блинчику, а?
Мишаня, наш третий «полицейский», привычно задерживался.
«Пацаны, я тут с девочкой познакомился на рынке. Глаша! Глафира, блин!))) Я скоро, я помню, только заеду на виллу переоденусь».