Пока Лиса и Дима отсыпались, все остальные продолжали праздновать, за исключением Ромы, усиленно вспоминающего колыбельные и борющегося с девушкой, которая всеми силами старалась перебраться к нему на колени. Только теперь роль организаторов взяли на себя Саша и Джен и руководили всевозможными конкурсами, играми, танцами.
Ближе к вечеру небо затянули тучи и, судя по слышным вдалеке раскатам грома, начал собираться дождь. Совместными усилиями, под руководительством испуганной именинницы в дом внесли древний стол, с которого Лана точно так же, как и брат, сдувала пылинки. Потом занесли всю остальную мебель. Но только когда дождь начался, Лиана вспомнила про Покровского, свернувшегося на клумбе.
– Надо бы его оттуда вытащить, – задумчиво стоя у окна и наблюдая за дождем, размышляла девушка. Так как все гости удалились на кухню готовить к подаче торт, а в гостиной остались только именинница, спящая Лиса и Рома, к которому до сих пор прижималась Белянина, просить о помощи было некого. И пришлось бедной Лиане выбираться за Покровским в дождь на улицу самой.
Дима же спокойно спал под вишневым деревом, не обращая внимания на холодные капли.
– Покровский! Покровский, проснись! – Лиана несколько раз пнула его по ногам. Парень сонно завозился и поджал конечности.
– Эй, вставай! Покровский! – Зайцева нагнулась над ним и потрепала его за плечо. Дима приоткрыл один глаз, а потом снова его закрыл. – Вставай! Пошли в дом!
– Отстань. Я сплю, – заявил он и перевернулся на другой бок, придвигаясь ближе к стволу дерева. Лиане же он подставило свой грязный и мокрый бок и щеку.
После еще нескольких минут уговоров Лиане все-таки удалось достучаться до спящего и проводить его пошатывающееся тело в дом, а потом и в комнату.
– Спи! – объявила Зайцева, рассматривая грязные следы от ног парня, тянувшиеся от входной двери до его комнаты. Дима пробурчал что-то неразборчивое, прикрыв глаза, и направился в ванную комнату.
Спустившись вниз, Лиана застала всех собравшихся перед тортом с горящими свечами. Влившись в общую радостную толпу, Зайцева увидела Лану с закрытыми глазами и сжатыми кулачками, поднесенными к груди.
«Не подслушивай», – в который раз попросила Покровская про себя, готовясь загадать желание. Мастер закатил глаза, но промолчал.
«Хочу, чтобы все разрешилось само собой в лучшую сторону», – искренне пожелала девушка и задула свечи с первого раза. Толпа разразились криками, аплодисментами и свистом. Огромный клубничный торт вскоре был варварски разрезан и съеден.