Туфлю снимать было долго, поэтому в Жака полетела замасленная прихватка. Боли никакой, зато унижения через край.
— Адель, милая, уйдите. Я сама разберусь с этим… наглецом!
— Он… Он… — Адель подала голос и дрожащей рукой указала на Жака. — С него падал мех…
— О! — моему возмущению не было предела. В ход пошло все, до чего руки дотянулись. Следом за прихваткой в Жака полетела чашка, но я промазала. Глиняные черепки осыпались как раз возле прохода в кладовую, возле которой было столько меха, что на шубу хватило. — Ты, мерзкий таракан! Мне теперь за тобой убирать! Лавку открывать через несколько часов, а тут уборки до вечера! Жак, почему от тебя вечно столько проблем!
Готова была рыдать от злости. Топая ногами, едва сдерживалась от более тяжелой ругани и от того, чтобы и вправду превратить Жака в лягушку. Я могла. Тогда ему точно не придется прикрывать все самое драгоценное, что так любит Колетт, племянница булочника, мсье Буля.
— У меня сильное желание устроить траур для всей нашей улицы, чтобы оплакивали все твои достоинства, Жак. Ты знаешь, что мое терпение давным-давно испарилось, как та смолянка, которую ты пьешь без меры. Никакие голод и нищета не оправдывают этого!
Адель испуганно пискнула и Жак, с грохотом и руганью, точно приземлился на стол. Тот не смог вынести такого надругательства и треснул пополам. Сложился домиком, заботливо укутывая парня в скатерть и накрывая пухлым одеялом из фруктов и остатков еды, которую Жак, дырявая голова, так и не удосужился спрятать в ледник.
У меня перед глазами горстями пролетали диары, они стремились в пустоту. Мы оставались без еды, одежды. Но это можно было бы пережить, если бы… если бы эти деньги не требовались и для редких ингредиентов и компонентов, без которых я не выполню заказы и мы лишимся еще больших денег.
Жак, у меня слова закончились, чтобы описать все это безобразие!
— Мадам… — Адель заикнулась и прервала меня. — Это… Это вы, мадам?
Я и забыла. Сейчас Адель видела меня в моем естественном виде, так, как вижу себя я в зеркале. Бедная девочка, мне придется ей многое объяснить.
— Не пугайтесь, Адель. На мне вчера было заклинание. А пока… — я гневно поджала губы, прожгла взглядом Жака, постанывающего от боли, и яростно зажмурилась, — а пока, Адель, поднимитесь в свою комнату и переоденьтесь. В шкафу найдется на вас одежда. Я же, — выдохнула и успокоилась, заворачивая рукава ночной рубашки, — разберусь пока с одним медведем и тем бедламом, что он устроил на моей кухне.