— Напугала, — проворчала я, возвращаясь на стул. — Ты опять посуду не помыла.
Лидка глянула на полную раковину и отмахнулась.
— Утром помою.
Набрав себе стакан воды, она вернулась к столу и села напротив.
— Ты чего тут сидишь?
— Спать что-то не хочу, — пожала плечами, раздумывая, в какой именно момент с меня сон сняло как рукой.
— Это ты зря. Утром ворчать будешь.
— Я уже, — усмехнулась, делая глоток. Надо бы подогреть чай и перекусить нормально. Может, меня разморит, и я смогу прогнать прочь из головы ненужные мысли.
— Заметно, — улыбнулась Лида. — Как смена прошла?
Я вновь пожала плечами, проваливаясь в тот самый миг, когда увидела в отражение кристально голубые и до жути ледяные глаза. Наверное, так смотрят маньяки или убийцы. Жаль, я так и не разглядела его нормально. Знала бы, кого надо избегать. Но вот слова, брошенные на прощание, резонировали с первым впечатлением.
Поежившись, растерла плечи ладошками.
— Холодно? — Лида обратила внимание на меня. — Я там открыла окно в спальне. Наверное, тянет сюда. Могу закрыть.
Покачав головой, ответила:
— Нет, нормально. Похоже, надо поспать.
— Ага, я тоже вернусь. А то Эдик еще проснется, пойдет меня искать.
— Опять в неглиже.
— Блин, Сонь, он надел трусы. Я проверила.
Хохотнув, я прикрыла рот ладошкой. Не разбудить бы местного брутала.
— Ладно, возвращайся к своему ненаглядному. Я тоже сейчас умоюсь и пойду спать. Утром только не шумите.
Лидка поднялась из-за стола и, бросив на меня игривый взгляд, развернулась, пританцовывая, уплыла прочь, оставляя позади мое хмурое лицо.
«Чертовски больно».
— Ну и черт бы с ним, — прошептала, поднимаясь следом.
Все-таки это не мои проблемы. Больно, так больно. Дома надо сидеть или в больнице лечиться, а не по ночным клубам таскаться, девчонок в коротких платьицах снимать. А потом жаловаться, что больно. Мне-то это зачем знать? Злости на таких индивидов не напасешься.
Я не черствая. Надо бы себе об этом чаще напоминать.
***
Кирилл услышал шаги друга раньше, чем успел взять трость и подняться с дивана, на котором он проводил теперь большую часть времени.
Нога ныла так, что хотелось схватить острый нож и отсечь участок, который доставлял ему бесконечный дискомфорт, порой граничащий с адскими мучениями.
— Привет, — поздоровался Марк, входя в гостиную.
Кирилл махнул свободной рукой, выпрямляясь. Боль прострелила мышцу, но на лице Кира не дрогнул ни один мускул.