Будущее даст всё, к чему стремишься,
к чему направлены мысли и действия!
Автор.
– … и всё же меня тревожит проникновение в мозг Турона! Мы не можем не только предвидеть, но и предугадать последствий нашей авантюры! – говорил Эур. – И ещё, как ты можешь утверждать, что медальон – это машина с программой?
– Проникнуть в мозг Турона, узнать его замыслы и первыми нанести удар, если он замышляет что-то против нас, эти действия я не стала бы называть авантюрой, возмездием – да! Хотя… до возмездия очень далеко, мы только пытаемся сделать первый шаг и в этом нам, как я уже говорила, поможет медальон. Я не знаю его силу, но о том, что он ею обладает, мне поведал путник, случайно зашедший в нашу с няней избушку в лесу. Не знаю, жив ли тот человек сейчас, но его слова я не забуду никогда. Увидев меня, играющей с медальоном, он сказал: «Храни этот медальон», – при этом, назвав меня голубоглазкой, поведал о силе медальона, а также о том, как привести его в действие. И ещё он сказал, что его сила раскроется лишь тогда, когда он будет в руках моего мужа. Я спросила его, знает ли он, кто будет моим мужем. Путник ответил, что знает, сказав, что ликом он будет похож на бога моего народа. – Его предсказание сбылось. Ты точная копия нашего бога, а я твоя жена.
– Твои слова не столь убедительны, чтобы безоговорочно поверить в них, всё-таки ты была ребёнком и многое могла не понять или неправильно истолковать, но в виду сложившихся обстоятельств я не нахожу ничего лучшего как согласиться с тобой, – ответил Эур и, немного помедлив, с нескрываемой тревогой в голосе добавил. – Если в силе медальона я уже почти не сомневаюсь, то в твоей безопасности не уверен. Можешь ли ты быть уверена, что Турон не разгадает наш план и не предпримет ответные меры до того, как ты проникнешь в его мозг?
– Полной уверенности нет. Вся надежда на медальон и на тебя, мой милый муж! – ответила Наэла и вскинула руку вверх. – Там, – на вершине горы, сундук с тёплой одеждой.
Эур вопросительно посмотрел на Наэлу, затем перевёл взгляд на вершину горы и произнёс: «Немыслимо! Непостижимо! Как ты вскарабкалась на вершину по этой, – кивнув на гору, – почти отвесной стене?»