– Ваша правда, Гелен! Я едва не повалилась замертво со страху, когда молодой господин ловил ножи голыми руками! Кажется, я визжала на всю площадь.
Прислуга разразилась хохотом. Марсель и Папаша Ястреб тоже рассмеялись. Можно сказать, что знакомство состоялось, и слуги мигом окружили гостей, выражая громкое восхищение и по-свойски хлопая актёров по плечам. Уютное тепло кухни, сытная еда и вино мигом разморили Креспена. Бросив взгляд на приёмного отца, Клинок едва заметно улыбнулся. Стало быть, ему придётся устроить Папашу Ястреба в повозке и править лошадью самому. Однако они слишком загостились, пора получить плату и отправляться домой. Опасаясь заплутать в огромном особняке, Марсель поискал глазами нагловатого лакея. И, словно по волшебству, тот распахнул дверь кухни и, скривившись, посмотрел на раскрасневшегося Креспена.
– Эй, сеньор циркач, – насмешливо подмигнул он юноше. – Мадам приказала устроить вас с папашей на ночлег.
– Передай хозяйке, что мы в состоянии добраться до дома. Получим деньги и отправимся восвояси, – буркнул Марсель.
– Увы, – с ехидной ухмылочкой протянул лакей. – У мадам важные гости, она слишком занята.
– Чёрт возьми! Плата не так уж велика! – раздражённо бросил Клинок. – Мадам могла бы передать деньги с тобой.
– Ну и наглец! Хозяйка проявила сочувствие к ничего не стоящим людишкам, а они ещё недовольны! – всплеснул руками лакей.
Садовник вновь хлопнул Марселя по плечу и кивнул.
– Хоть от нашей хозяйки редко дождёшься милости, но вам, видно, повезло. Дождь обернулся настоящим ливнем, дорогу размыло. Боюсь, вы застрянете накрепко. Что хорошего – торчать посреди поля ночью? Да и ваш папаша, кажется, клюёт носом. Стоит ли будить усталого человека ради того, чтобы вытащить его под дождь в ночную мглу?
– Гелен прав, – поддакнула кухарка. – Отправитесь утром. Мало ли сброда шатается по ночам в перелеске. Упаси Господь, стать жертвой разбойников.
Марсель нахмурился: ему хотелось вернуться в город пусть даже ночью. Дурная погода его давно не пугала, нападение разбойников тем более. Вряд ли им довелось бы унести ноги от двух вооружённых метателей кинжалов. Но теперь он и сам чувствовал, что достаточно устал и осоловел от еды вина не меньше отца. Пожалуй, он не прочь зарыться в солому и вздремнуть до рассвета.