– Слушай, Заноза, – тема вампиров, демонов и магии оказалась привязчивой, – ладно, вампиров не бывает, значит тебя нет. Ход мыслей понятен. Но ты сказал, что демонов не бывает. Значит, и меня нет. Та же логика.
– Не та. Ты же есть.
Мартин моргнул.
Заноза взял с комода последнюю бутылку. Пожал плечами:
– Знаешь, Мартин, возможно, я тебя удивлю, но вселенная нелогична. Ты зачем пришел-то? Я рад, и все такое, завтрак, опять же… в хорошем смысле, – уточнил он, для убедительности показав демону бутылку с кровью, – но вряд ли ты просто в гости.
Пару секунд Мартин молчал. Возможно, мысль о нелогичности вселенной была для него новой. Демоны знают больше, они видят взаимосвязи там, где людям или вампирам доступна для наблюдения лишь бессистемная чересполосица событий. Для демонов мироздание может выглядеть логичным. Но демоны ошибаются. Мир – это хаос.
– Я договорился с Калиммой, – сказал Мартин. – Она нас ждет сегодня вечером. Можно прямо сейчас пойти, я сказал, что мы придем после заката.
– Это ты о княгине? О правительнице Тарвуда? В таких случаях положено говорить: «испросил аудиенции».
– Ничего я не испрашивал, просто сказал, что тебе паспорт нужен. Иначе мы с тобой договор заключить не имеем права, а мы уже заключили.
– Об этом тоже сказал?
– Нет, – Мартин махнул рукой, – и ты не говори. Им нормальная девушка, но слишком любит, чтоб все было по правилам. Идем?
– Если бы я правил островом с двадцатью тысячами населения, я бы тоже любил, чтобы все было по правилам, – Заноза надел плащ и очки, зашнуровал ботинки. Подумал, и забрал со стола телефон.
Просто привычка. Просто правило. Одно из немногих, обязательных к исполнению.
До ворот замка тут было рукой подать – перейти через площадь, пройти по мосту надо рвом, и вот они. По дну рва неслась вода, отведенная из Тизы, реки, берущей начало на севере, на вершине Пика Генри. Тиза и сама-то была речкой со скверным характером и бурным нравом, а благодаря фортификационно-инженерным играм с перепадом высоты и шириной русла, скорость течения в отводе стала еще выше. Вода, бурля, неслась вдоль стены, рычала, кидалась на камни набережной. Здесь стоял неумолчный шум, но вряд ли это кому-то мешало. Не мешает же людям прибой или отзвуки водопадов.
Переправляться через ров – удовольствие сомнительное. От серьезного штурма он не защитит, но без осадных машин или артиллерии придется повозиться. А для толпы каких-нибудь повстанцев с арбалетами, вилами и дрекольем, ров, скорее всего, непреодолим. Поднятый мост закроет красивые, кружевные ворота, из привратных башен простреливается и Рейлинплац, и рыночная площадь, и оба Ларенхейда – насквозь. Зря ли улицы такие прямые? Словом, неблагодарное дело штурмовать замок со стороны этих ворот. А других нет. Только отвесные стены, гладкие, словно отполированные, и без единого стыка между камнями.