Справа опять о чем-то шипит индоселезень.
Все пытается стать хозяином скотного двора, но пока что разве петуха перед курами унизил.
С ним вместе в закуте индоутка.
Держу их только для души.
Утка несется, когда ей вздумается, может и летом, может и в ноябре.
Утенка ни одного не высидела, зато яйца естественно попортила.
Посидела с неделю и смылась по своим делам.
Когда селезень ее чем-то достает, то ли своим занудством, то ли через чур огромным желанием, не зря же умудряется и кур, и гусей топтать, она кратенько так, часа за два, высказывает ему все, что о нем думает.
То ли совесть у него просыпается, то ли нравоучения утки надоедают, но на недельку успокаивается и никого не задирает, ну разве что кроме меня, я у него враг номер один.
Невзлюбил больше, чем петуха.
Может по полчаса за мной таскаться, лишь бы ущипнуть.
И гладил его, и терпел, и прутом отхаживал, ничего не помогает, вот такая у нас с ним «дворовая дружба».
Слева гогот, это гуси так здороваются.
Четверо их у меня, гусак и три гусыни.
Было пять, гусака два было, но пришлось одного в суп отправить.
Тот, что остался, посильнее другого был, и взялся с весны метелить его, проходу не давал, к гусыням и близко не подпускал.
Ладно, отсадил я его, думал по лету помирятся, да не тут-то было, снова лупить начал, до крови бил.
Выпустил с утками, но и здесь опять-двадцать пять, селезень видя, что тот один, решил показать, кто в саду хозяин, и чьи яблоки с травой вокруг, да заодно и чья жена утка.
В общем совсем хреново гусаку, и один орет, и гулять не пустишь.
Ну вот и моя закута, в смысле типа кухоньки.
Здесь и вода, здесь и печка, здесь и полки для всего необходимого, тут же рядом тяпка навоз чистить, вилы и лопата.
Тут же и кошки спят в картонной большой коробке, ну кому лень задницу морозить…
Перетаскиваю ведра с водой, подойник и сыворотку, мешок с кормосмесью.
Все на месте, пора и за работу.
Тяпку в руки и следуем дальше по сараю, а он не маленький, вместе с тамбурами девяносто квадратных метров, и то порой кажется, что мал, особенно когда приплод новый.
Справа рядом с кухонькой Борька, хряк, помесь вьетнамки и дикого кабана.
Нюська такая же помесь.
– Боря не разбирай закуту, успеешь…
Слева свинка на откорме, кличка Чухонка.
Сколько бы подстилки не валил ей, вечно у нее грязно, то воду перевернет, а то просто всю подстилку с навозом смешает.