На эти деньги она сможет вполне благополучно жить до конца своих дней, а до этого момента еще очень далеко.
Сколько лет Марине? Двадцать четыре – двадцать пять, никак не больше.
Другая на ее месте была бы довольна, что больше не нужно ни о чем волноваться – живи себе, радуйся, расти дочку, именно это и посоветовал многоопытный Сташевич.
Но нет – Марине хочется большего.
Один раз она уже вытащила счастливый билетик и теперь не намерена выпускать его из рук – даже если ради этого придется судиться с родной дочерью. А может быть, не только судиться? Если с маленькой Лу что-нибудь случится, кто унаследует ее деньги? Конечно, наследник первой очереди – родная мамочка. Марина не любит дочь, это видно даже мне, постороннему человеку…
Конечно, трудно представить, чтобы Лазарева рискнула причинить вред малышке Лу. Все-таки жизнь не кино. И тем не менее покойная Елизавета Михайловна наняла меня для защиты девочки. Может быть, она предвидела именно такой вариант развития событий?
– Мам, я устала. Мам, поехали домой, – заканючила Луиза.
Умытая, причесанная, одетая в чистое, хоть и тесноватое платье, девочка все равно выглядела на редкость несимпатичным ребенком.
– Заткнись, – не глядя на малышку, бросила Марина.
Вдова не отрываясь смотрела на адвоката.
Иосиф Леонидович слегка занервничал под ее тяжелым пристальным взглядом. И я его прекрасно понимала – кто знает, какая глупость взбредет в голову этой не слишком умной девице. Еще надумает нанять дешевого киллера. А что?
Марина проводит полжизни перед телевизором. В телесериалах такой поступок выглядит естественным и логичным, а другого учебника жизни у вдовы нет.
Иосиф Леонидович терпеть не может Лазареву.
Он видит ее насквозь – жадность, глупость, эгоизм, темные мыслишки. Если Сташевича не станет, с другим юристом Марина как-нибудь договорится.
Кажется, Иосиф Леонидович прямо-таки прочел мысли вдовы.
Адвокат поспешно сказал:
– Кстати, хочу вас предупредить – я человек пожилой, должен предусмотреть и неприятные варианты. Так вот, моим преемником назначен весьма знающий юрист, мой друг. Он моложе меня на двадцать пять лет, так что статус-кво сохранится вне зависимости от того, кто будет опекуном Луизы Леонидовны.
Не думаю, что Марина Эдуардовна знала значение выражения «статус-кво», но одно она поняла ясно – в этом кабинете ей ничего не светит. На первом этапе война проиграна. Но это не значит, что нельзя вести партизанские действия. Сташевич лучший, но не единственный в городе юрист. Можно нанять каких-нибудь ушлых ребят, для которых закон – просто поле игры. С деньгами Марины можно многое, в том числе устроить Сташевичу крупные неприятности.