– Дана, – зовёт меня та же беременная. – Тебя же Дана зовут?
– Да.
– Я Юля. Мы тебе завтрак принесли. Поешь…
– Спасибо. – Меня трогает их забота. – Но я не хочу.
– Надо, Дана. – Настаивает Юля.
Она примерно моего возраста, но в ней чувствуется уверенность и опыт.
– Спасибо. Мне на ЭКГ сейчас…
– Значит, придёшь и поешь. – Констатирует не допускающим возражений тоном.
– Хорошо. – Сдаюсь, чтобы только не спорить.
Во мне настолько пропала воля и желание к жизни, что я похожа на тряпичную куклу и готова согласиться на всё что угодно.
Несмотря на изнуряющую жару, стоявшую уже больше месяца, возле лифтов достаточно свежо из-за сквозняка. Обнимаю себя руками, пытаясь хоть как-то согреться.
На цифровом табло загорается номер моего этажа, и дверцы лифта услужливо распахиваются. Однако кабина не свободна – в ней находится мужчина в накидке для посетителей. Прячу лицо, наклонив голову, и нажимаю кнопку с цифрой «два».
– Егорова? Данка, ты что ли? – Доносится из-за спины, и моя рука сама опускается вниз.
Меня так давно никто не звал девичьей фамилией, что я почти забыла, как она звучит. Медленно поворачиваюсь и смотрю на случайного попутчика.
– Точно! Данка! Вот это встреча! Ты в морозильной камере что ли хранилась? Нисколько не изменилась.
Вглядываюсь в лицо. Вроде бы вижу что-то узнаваемое, но вспомнить не могу.
– Не узнала? – Уголок чётко очерченных губ приподнимается в лёгкой ухмылке.
Заторможенно залипаю на мужских губах и аккуратной небритости лица, отмечая про себя, что щетина аккуратно выведена в форме короткой бретты и явно стрижена профессионалом.
– Неужели богатым буду? – произносит обладатель голливудской бороды со смешком.
Двери кабины закрываются, оставляя нас вдвоём в замкнутом пространстве. Я не нажала на «Пуск», лифт не двигается, и свет притухает.
– Ну, Егорова, ты даёшь! Своих не признаёшь!
Вот это «Своих» вводит в ступор. Я бесцеремонно разглядываю знакомого незнакомца.
– А так? – Он средним пальцем проводит по переносице, словно поправляет очки, которых на нём нет.
Этот жест… Хмурюсь, пытаясь разглядеть знакомые черты.
Широкие брови. Губы, искривлённые в вечной насмешке. И взгляд…
– Верт? Вадим? – шепчу, хмурясь от своего же предположения.
– Бинго, Егорова! Признала, наконец!
Кабина дёргается, лифт начинает движение вниз, и я чуть пошатываюсь. Вадим тут подхватывает меня под локоть, невольно притягивая к себе.