Одно из тех событий начинающейся жизни ребенка, воспоминаний дошкольника, когда мир открывается глазам новыми красками и впечатлениями, связано с заходом в полумрак помещения со сводчатым потолком, где между колоннами были оборудованы торговые прилавки. Недолго магазин работал, сгорел в пожаре. Среди народа ходили глухие слухи и сплетни, что работники подожгли сами, скрывая недостачи и нехватки перед грядущей ревизией. Правда или нет, бог им судья – и тем, по вине которых произошел пожар, и тем, кто попусту молол языком.
Полуразрушенное здание потом еще несколько лет постепенно разваливалось, не выстояв под порывами ветра или ударами дождя и снега. А для ребятни было раздолье для бесшабашных игр – и догонялки внутри руин играли, и в «обкидушки», и, разумеется, в казаков-разбойников. Забирались по выступам кирпичей в комнатку на верхушке бывшей колокольни и оттуда подсматривали за проходящими мимо девчонками, порой бросая в их сторону камешек-другой. Как никто не поломал руки или ноги, или не сорвался со стены, не знаю. Но в те годы мы, разумеется, не понимали всей опасности подобных забав посреди развалин. В конце концов, местная власть приняла «мудрое» решение снести то здание до основания, пока никто из детей не пострадал. По иронии судьбы, как только взорвали остатки стен, в «Литературной газете», в ту же неделю, если верно меня информировали, вышла статья Юрия Щекочихина (имя автора назвал Юрий Константинович Горелов) под красноречивым названием «Церковь николаевского периода в Кушке», где говорилось о необходимости реставрации памятника архитектуры. Как проводить реставрацию, если на месте красивого здания появилась ровная площадка битого щебня?
Потом на этом месте возвели трехэтажное здание органов власти: на первом этаже райком комсомола, на втором райисполком, и на третьем – райком КПСС. В горбачевские времена, когда по всему Союзу партийные здания передавались под социальные нужды, его переоборудовали под районную больницу, которая до этого момента ютилась в барачного типа одноэтажных домиках в Моргуновке. В первые дни и месяцы начала работы больницы в том здании больные люди предпочитали отлеживаться дома, после одной-двух ночевок в больничных палатах. Дело в том, что ночами в нем было страшновато из-за стуков и скрипов необъяснимого здравым умом происхождения. Тогда-то старики православной веры пояснили: это призраки отпетых на этом месте покойных, неуспокоившиеся души. Не знаю, проводился ли молебен или какое-то подобное действие, но с течением годов такие явления больше не беспокоили очередных больных.