— Но все же нельзя убивать без
доказательств, — стоял на своем граф Иван.
— К тому же мой деверь — очень
сильный воитель, — осторожно заметила Нестерова. — Так просто его
не одолеть.
Мои спутники снова замолчали.
Некоторое время мы шли молча. То и дело я ловил на себе их
вопросительные взгляды.
Хотя граф Бессмертный поглядывал на
меня порой обеспокоено. Думает, я взвалю на себя что-то, что в
конечном счёте меня раздавит? Ха, наивный! Я не зря управлял
Проклятыми Землями, которые по размерам были даже больше
Древнерусского княжества. Принимать правильные решения и воплощать
их в жизнь я прекрасно умею.
— Ладно, я решил! — объявил я, когда
мы почти добрались до особняка рода Бессмертных.
— Позволь узнать, что именно? —
усмехнулся Иван.
— Не люблю я это делать, но все же
придется поступить, как и предлагала Алла. Мы сначала допросим
Дениса Нестерова. А дальше уже будем действовать по ситуации.
Иван нахмурился и произнес:
— Костя, ты точно уверен, что…
— Ты знаешь, что уверен, — прервал
его я и улыбнулся своему брату-лекарю. — Мне придется хорошенько
поработать со своими узорами, прежде чем идти к графу Нестерову.
Обещаю тебе, Иван, если он в самом деле невиновен, то его голова и
тело в конечном счёте не пострадают.
Граф Бессмертный несколько секунд
напряженно смотрел на меня, затем выдохнул и произнес:
— Это называется «психика», Костя.
Лучше сказать, его психика и тело не пострадают. Спасибо. Я
поддержу тебя во всем.
— Тогда после отдыха начнем
подготовку к походу, — резюмировал я и повернулся к Нестеровым. —
Алла, Тимофей, можете уже морально начинать готовиться к
триумфальному возвращению домой. Но не забывайте, что долг платежом
красен.
Так, нацеленные на новые свершения,
мы и подошли к стене, отделявшей подземный тоннель от подвала
имения Бессмертных. Я хотел ее сломать, но решил все же
воспользоваться услугами создателя стены.
«Эй, пингвин!» — мысленно позвал я
птицу-умертвие со странной душой.
«А!!! Твою мать!!! Голоса снова
звучат в голове!!! Говорила бабушка не играй долго в компуктер,
чтоб вам!»
«Не ори, чудище, — рыкнул я. — Позови
Григория. Пусть откроет дверь».
«Не буду».
«Не понял… тебе напомнить про
кошку?»
«Да хоть про матрешку! Не буду я
звать Григория — нет его дома!»
«А где он?» — искренне удивился я. Я
воспринимал старого дворецкого как последний оплот защиты имением.
Буквально, как часть стен особняка.