Не успел я испугаться, как электричество добралось до стула, а
после и до меня, но при всем при этом, я не почувствовал боли, а
наоборот, мне стало так уютно, как будто бы я сидел на самом лучшем
массажном кресле. Все эти заряды, пробегаясь по мне, делали мне
лучший точечный массаж всего моего тела, при этом само
электричество несло в себе заряд бодрости, зарядив меня энергией,
получше, чем любой из энергетиков.
***
Пока мое тело находилось на седьмом небе от блаженства, я еще
раз стал вспоминать момент моего пробуждения. И хоть я говорю о нем
как о давно произошедшем событии, но на самом деле это случилось
совершенно недавно. Точнее, только сегодня ночью.
Глаза я открыл в темном и сыром подвале, в котором на потолке
горела только одна лампочка, а все остальные были разбиты. Судя по
жесткости, лежал я не на кровати или хотя бы жестком диване,
который стоял у нас в подсобке, а на деревянном столе, а если
принять во внимание висящие повсюду большие ножи, стол был не
обеденным или рабочим, а разделочным. Вот только, не смотря на то,
что было жестко и холодно, мне все равно не хотелось вставать,
поскольку чувствовал я себя так, как будто бы лежал на самом лучшем
матрасе. А ведь раньше я не мог себе позволить купить его и
наслаждался мягкостью только когда якобы приходил прицениться к
кровати в магазине.
Зацепившись за ассоциацию про кровать, передо мной стали
проноситься остальные воспоминания моей жизни. В детстве я был
довольно одинок, так как не мог понять других детей. Пытаясь шутить
над ними, я вызывал только злость, но зато, если шутили надо мной,
то все радовались и смеялись. Даже когда я пытался повторять за
шутниками я все равно не мог никого развеселить. Я долго не мог
понять, почему, если вылить ведро с помоями на меня, это шутка, а
если я вылью такое же ведро на учителя, то это уже хулиганство,
хотя учитель в прошлый раз смеялся чуть ли не громче всех.
Уже позже, когда я выбрал своей целью других хулиганов, к
которым меня причислили, я нашел первых людей, которым понравился
мой юмор. Пусть они были такими же изгоями общества, как и я,
которых я при этом совсем не понимал, но нашлись они, люди, которые
смеялись над моими шутками.
После нашего знакомства, я еще долго держался их компании, ища
вдохновение в их увлечениях, но то, что было нормально в манге или
играх, редко, точнее почти никогда, не вписывалась в пределы нормы
в реальной жизни. Зато, я был не один, что очень нравилось моим
родителям, и видимо, поэтому они перестали водить меня по разным
психотерапевтам. А ведь мне так нравилось говорить с глупыми
людьми, которые тут же ломались, стоило мне найти аргумент, который
они не могли оспорить, поэтому, то говорили, что я пойму все, когда
выросту, то начинали давить тем, что они профессионалы и им виднее,
как правильно.