– Пожрать? – Шмыгнул есаул носом. – Ну, чего-нибудь да найдём, правда, Василиса? – И подмигнул девке левым бельмастым глазом.
– Я не Василиса! – Возразила девка.
– А кто? – устремился продолжить и закрепить знакомство есаул.
– Я Лариса.
– Лариса? – Удивился есаул.
– Вот-вот, Лариса она! – Сказал Змей с досадой. – Упрямая как коза. Забирайте пока не поздно. Всю печёнку мне исчервоточила. Приблудилась откуда-то в среду, а говорит, будто я её умыкнул прямо из-под венца, не то у царя, не то у князя. И до того меня довела, что я уже сам начинаю ей верить.
– Хм! – Презрительно фыркнула на это девка.
В итоге, закуска всё-таки нашлась. Может быть, не столь изобильная как того хотелось, но по сытности вполне адекватная ситуации.
– Я однажды видел херувима. – Сказал Змей для поддержания беседы.
– Кого? – обомлел есаул.
– Херувима. – Твёрдо стоял Змей. – На небе, в облаках.
– Ты не ошибаешься?
– Как возможно! – светился искренностью Змей. – Что, по-вашему, я херувима не сумею отличить от кого-то другого, тем более в небе?
Полубок задумчиво почесал за ухом. Сомнительно, конечно, чтобы поганый удостоился чести лицезреть ангела. С другой стороны, кто его знает. Сам Полубок в небе не бывал. Что там происходит, ему неизвестно и, проверить слова Змея, не дано.
– А я видел живого арапа. – сказал Полубок, не желая призвать за Горынычем превосходство. – Сидел на печке, у вдовы Солохи, трескал сало, чёрный как кот. Клялся, что шахтёр, уголь добывает.
– Я – сказал лейтенант, послушав (добротная у Горыныча бражка, подменяет собой услуги толмача. На третьей кружке, проблема языкового барьера была исчерпана досуха) – Я видел учёную свинью, которая умела считать до двадцати одного.
– И что? До двадцати одного даже я умею считать.
– Сначала видел, потом кушал. – Объяснил д’Артаньян.
Есаул и Змей молчали, тугодумы. Лариса хмыкнула и молвила, улыбаясь загадочно, – А вы интересный.
– Я не только интересный, – порозовел от удовольствия лейтенант – я ещё и перспективный.
– В каком смысле?
– Двадцать лет безупречной службы при королевском дворе. Знаю всех фрейлин. А тех, которых не знаю, тех и знать нечего.
Есаул и Змей опять лейтенанта не поняли. Есаул предложил выпить за понимание и за применение этого понимания на практике, то есть за дружбу между народами.
Глава 2.