Организм «сталинской экономики» развивался и функционировал в экстремальных условиях враждебной внешней среды (международной обстановки). А именно в условиях, когда Запад пытался экономически закабалить нашу страну, превратить ее в свой сырьевой придаток, колонию. Эти попытки проявлялись, с одной стороны, в организации экономической, торговой и кредитной блокады Советского государства. С другой стороны, Запад постоянно требовал свободного, неограниченного доступа своим монополиям на внутренний рынок СССР, к нашим природным ресурсам, снятия всяких ограничений на иностранные инвестиции в экономику страны (включая банковский сектор), полной конвертации рубля, демонтажа государственного сектора экономики, возвращения национализированного имущества иностранным хозяевам и т. д.
В наиболее обнаженном, концентрированном виде экономическая позиция Запада в отношении нашей страны проявилась на Генуэзской конференции 1922 года. Эта конференция стала очень важной страницей нашей истории.
Во-первых, мы сумели отбить наглые притязания наших бывших союзников по Первой мировой войне, которые сводились к тому, чтобы Россия изменила свой экономический строй и стала жить по тем правилам, по каким она жила до начала Первой мировой войны. То есть по правилам западной цивилизации. Россия отстояла право развиваться по иному пути (каким бы спорным он ни казался внешним наблюдателям).
Во-вторых, Россия отвергла вполне конкретные материальные притязания, касающиеся довоенных и военных долгов. Более того, она заняла на конференции наступательную позицию и предъявила встречные требования, касавшиеся компенсации ущербов от интервенции и экономической блокады. Такие встречные требования советской делегации стали интереснейшим прецедентом в истории – как российской, так и мировой.
В-третьих, руководство нашего государства извлекло полезный урок из конференции. Исчезли иллюзии того, что «заграница нам поможет». Более того, стало приходить понимание, что Запад нам может в качестве помощи предложить лишь «долговую веревку», с помощью которой в дальнейшем он Россию и повесит. Хотя после конференции в Генуе в стране еще несколько лет проводилась «новая экономическая политика» (НЭП), исподволь стал готовиться переход к той самой модели, которую мы назвали «сталинская экономика».