Первым делом я обнаружил, что яйцо кайры – и, если я не делаю оговорок, имеется в виду тонкоклювая кайра[1] – было самым популярным и востребованным в ранних орнитологических коллекциях. В прошлом, когда широко практиковали коллекционирование яиц, ваша коллекция, если в ней не было несколько яиц кайры, считалась бы неполной. Почему? Потому что яйца кайры завораживающе красивы – они крупные, яркие, бесконечно изменчивые по цвету и рисунку и, как мы увидели по телевизору, обладают очень необычной формой.
Мое исследование кайр началось в 1972 г. на острове Скомер близ западной оконечности Южного Уэльса, и с тех пор я ежегодно возвращался туда. Окруженный 200-футовыми базальтовыми утесами, Скомер представляет собой одну из важнейших в Британии колоний морских птиц. В наши дни он пользуется полной защитой, но в прошлом, как и почти все прочие британские колонии морских птиц, утесы Скомера были местом массового сбора птичьих яиц.
В мае 1896 г. Роберт Дрейн, основатель Общества натуралистов Кардиффа, сопровождал Джошуа Джеймса Нила, его жену и десятерых детей в поездке на Скомер. Об этой экскурсии есть два сообщения: Нила, вполне стандартное, и Дрейна – несколько сюрреалистическое. Дрейн озаглавил свое «Паломничество на Голгофу» (A Pilgrimage to Golgotha), но не раскрыл, где или чем была эта Голгофа, «чтобы избежать того, что увиденное нами принесет вред природе, придав того или иного рода известность местам, где были сделаны нижеследующие заметки». Голгофа – намек на библейскую Голгофу, но буквально означает «место черепов», потому что тогда, как и сейчас, Скомер был усеян черепами морских птиц, главным образом обыкновенных буревестников, убитых хищными морскими чайками. Хотя количество черепов и трупов казалось (и по-прежнему кажется) невероятным, столь же велика размножающаяся популяция буревестников, ведущих ночной образ жизни[2], оцениваемая сегодня в более чем 200 000 пар.
Во время их визита двое сыновей Нила лазили по утесам, собирая яйца кайр и гагарок для Дрейна. И не без риска. Нил лаконично описывает, как в одном из мест, когда его старший мальчик поднимался по скале к группе кайр, камень, за который он держался, откололся и остался у него в руке, и он опрокинулся навзничь, стукнулся об утес и, кувыркаясь, свалился в море. Неясно, насколько далеко он упал, но, к счастью, удар был не таким сильным, чтобы он лишился сознания, так что юнец смог поплыть к скалам. Брат был рядом и сумел втащить его в лодку. За день или около того мальчик оправился после падения, и, как прокомментировал его отец, «это излечило его от скалолазания»…