– Свет Венеры попал в болотный газ на двенадцатые сутки от Рождества Христова…
На грамотную научную информацию его слова совершенно точно не были похоже. А я все-таки сам врач и понимаю о чем говорю.
От моего заявления Александр Дмитриевич опешил. Левый глаз стал дергаться, нижняя губа – дрожать.
– Я бы так не сказал…
– А что бы вы сказали?
Я смотрел ему в глаза и ждал правды.
– Вы можете решить мою проблему?
– Нет.
Я ждал правды. Я ее получил. Мышцы в спине немного расслабились.
– Тогда зачем был весь это миллион анализов, как за страховые, так и за наличные средства?
– Я хотел понять…
– То, что у меня отказывает печень и нарастает проблема в поджелудочной, я знал и без ваших анализов.
– В вашем случае все сложно… непонятно…
– Вы Кириллу это тоже сказали?
К тому моменту я устал ходить по коридорам и сидеть под дверьми кабинетов. Я был обозлён. И злость моя била точно в цель, при чем не целясь.
– Что вы себе позволяете?
Александр Дмитриевич подскочил со стула как самая настоящая истеричка. Его руки завертелись в пространстве как неприкаянные рукава огородного пугала. Лоб покрылся обильной испариной.
– Я буду жаловаться вашему начальству!
– Жалуйтесь. Но лучше на себя.
Меня внезапно осенило, что мне больше нечего искать в приемной этого великого специалиста. Его последний совет лечь в больницу и неподвижно ждать прихода смерти не лез ни в какие ворота.
– Вы лучше сами обратитесь к психиатру, – сказал я, вставая со стула и уходя прочь.
Доктор пытался меня остановить. Он кричал мне вслед:
– За последствия вашего отказа от лечения мы не отвечаем. У нас есть все подписи…
– Сходите с ними в туалет.
О, я не вышел. Я вылетел в двери.
Жить!!!
Вот чего я хотел, а не анализов, процедур, информированных согласий…
С другой стороны, что я тогда понимал под этим словом?
Нечто совсем другое, чем сейчас. Аморфное, беспорядочное и неосознанное.
Я не знал как по-другому. Но вся моя внутренняя суть искала этот новый путь. И я помню, как в тот момент сказал себе:
«У меня хотя бы есть немного времени. У Кирилла не было и этого».
Кирилл.
Я снова возвращаюсь к личности этого человека. Мой коллега, друг, спортсмен, душа компании и самый лучший человек в мире однажды ушёл домой с работы, да там и остался. Его нашли мертвым беспокойные друзья, не привыкшие мирится с его долгим отсутствием. А ведь анализы его ежегодной диспансеризации были куда лучше моих.