– За дружбу!
Хрустальное стекло звонко тенькнуло. Головы медленно опрокинулись к потолку.
– Слава тебе, господи…
– Даст бог, не последняя!
– Закусываем! Дружненько! – подгонял Илья. – А потом и на рыбалку. Или лучше на охоту?..
Кузьмич не ко времени вдруг вспомнил про «финансовые пирамиды». И понёс по этому поводу, торопливо закусывая. На него смотрели как на больного.
– Никак не пойму я, – продолжал Кузьмич. – Недавно услышал по телевизору: кудахчет, мол, для народа, а яйца несёт для себя… Это как понимать? Все-таки партийные деятели…
Губернатор покраснел – то ли от конька, то ли от слов Кузьмича. Каков сукин сын оказался. Даром что в безлюдье вырос, хотя должен бы понимать, прежде чем клювом щёлкать.
Илья изо всех сил давил ногой Кузьмичу в башмак и смотрел тому в глаза: «Заткнись, выдвиженец… Нашёл время для дискуссий!»
Губернатор взглянул на часы и сразу же оттопырил губы. Засиделся тут с вами, товарищи дорогие.
– А теперь охота! – обрадовался олигарх.
Мужики встали, потянулись к выходу. Расселись без лишних разговоров в машины и поехали следом за зеленым «уазиком». В нем сидел егерь с рысьими глазами.
На первой развилке «уазик» остановился.
– Кто будет здесь стоять? – спросил егерь. – Ты, Илья? Ну, хорошо. Будь осторожен. По кустам не стреляй.
Тронулись давно неезженым просёлком, прошли с километр и вновь остановились. На этом месте остался начальник УВД Мухлынин.
– Поезжай, – махнул тот рукой перед лицом у егеря, – нечего меня инструктировать… Я сам, если надо, проинструктирую…
Вскоре огромный участок леса оказался перекрытым. В нём образовалось кольцо. А чуть позже загремели, залаяли по-собачьи мужские голоса. Из поросшего ельником лога выскочили несколько лосей и метнулись прочь. Молодняк жался к материнским животам. Лось-самец задрал кверху рога и рысью пошёл сквозь заросли вглубь леса – подальше от стога сена. Стога были смётаны специально для лесных четвероногих на случай зимней бескормицы.
Стадо растаяло среди густых зарослей, словно его никогда не было. Только следы напоминают о них.
Егерь посмотрел в отпечаток копыта. В стаде остался единственный взрослый самец. Только бы не вышел на выстрел. Егерь знал всё стадо наперечёт.
Примерно на середине участка следы разошлись в разные стороны. Егерь двинулся по следу более крупного животного. Следы у того глубоко отпечатывались в сыром подлеске. Егерь даже успел позабыть, для чего бредёт среди леса, как раздалась автоматная очередь. Как раз в той стороне, куда тянулась цепочка следов.