* * *
Рос Паша, росли и отличия между его жизнью, жизнью сына хоть и рядового, но работника министерства и жизнями других детей, чьи родители в силу тех или иных причин в министерствах не работали. В детском саду ещё так-сяк, всё-таки садик ведомственный, министерский, а вот в школе, там, да, а потому что школа самая обыкновенная, средняя. В школе помимо детей работников министерств учились дети работников различных заводов, фабрик и учреждений, даже дочка дворничихи училась.
Если во дворе родители, бабушки, дедушки, няни, а в детском саду воспитатели в меру сил и старались, иногда даже получалось, сгладить возникавшее неравенство между детьми, то в школе его никто не собирался сглаживать. Да и как тут сгладишь, если учителя, они же нормальные, живые люди, кому хочется вылетать с работы из-за жалобы какого-нибудь ябеды, сына министерского чиновника? Но дело даже не в этом. Дело в том, ну ничего не поделаешь, человек устроен так, что поставленный перед каким-либо выбором он обязательно выберет вариант более благополучный в первую очередь для себя, а потом уже всё остальное.
А дети, а что дети?! Дети, это те же взрослые, только ростом поменьше и с взглядами на жизнь без всякой там возрастной мишуры в виде якобы жизненного опыта, вот и все отличия. Разумеется учителя не ставили министерским, в школе их так и называли, только пятёрки, а шофёрским, лётчицким и дворницким, нет их так не называли, вообще никак не называли, исключительно тройки и двойки. Оно понятно: во-первых, человек, откровенно не уважающий себя – довольно-таки редкое явление, а во-вторых, а во-вторых и схлопотать можно. От кого? Да от тех же министерских родителей! Ведь не только шофера, лётчики и дворники у своих детей дневники проверяют, но и сотрудники министерств тоже. И нетрудно догадаться, что все они, не взирая на профессию и место работы, в той или иной степени сравнивают реальные знания своего чада и отражение этих знаний в дневнике.
А вот в случаях, так сказать, неоднозначных, в тех когда надо было делать выбор, симпатии учителей, наверное всё-таки в большей степени благодаря школьному начальству в виде директора и завучей, были на стороне министерских. В том случае, если кто-то где-то набезобразничал, почитай всегда в первую очередь расследование начиналось среди не министерских. Это потому уже, когда становилось явным, кто всё это натворил, вызывали на ковёр и министерских, но сами понимаете, приговоры и кары для них были гораздо мягче, нежели чем, ну вы поняли.