— При нормальной процедуре сперва находят эти самые улики. А
потом проводят обыски.
— Да бросьте вы, Олег Витальевич, — очень тихо прошипел
Порфирий. — Дураку понятно, что это вы вломились к Могильным.
Которые, вот сюрприз, оказались связаны с сектой. Теперь молите
Силу, чтобы мы у вас ничего не нашли. Совсем ничего. Потому что
секта — сектой, а нападение на благородную семью с многочисленными
убийствами, это вам не баран начихал. Аметисты уже такую волну
подняли в Павлограде, что у нас здесь только шерсть клочьями летит
с сотрудников.
Я сразу подозревал за подсовыванием мне материалов по Могильным
двойную игру. Ну, то есть для людей, подобных господину Дамирову,
или кто там всё это затеял, весьма характерно попытаться и рыбку
съесть, и на ёлку влезть. Вынесет Строгов гнездо сектантов —
хорошо. И хорошо весьма. Если в процессе беспокойного молодого
огранённого прикончат, тоже неплохо. Или если удастся взять за его
жопу, ещё лучше. Две выгоды за один раз. На вопрос, а зачем им
сдалась моя… хм, личность, ответ простой: такие люди и кабана
сожрут, и про муху скажут — тоже мясо. А в масштабах форта я уже
даже не муха, а скорее овод. Раздражающий фактор. Всякую мразь
убиваю, направо-налево. Опять же погром сорвал. Со всех сторон
предосудительного поведения пацан.
Имея в виду все эти мысли, я, конечно, подстраховался на случай
обыска. Даже не будь того интересного анонимного письма, со ссылкой
на статью в «Интригах». Как бы не сам Порфирий Батонович мне это
письмецо и прислал. Я ему, конечно, не нравлюсь, но, кажется, вся
эта возня не нравится ему ещё больше.
Возились ребята с осмотром более двух часов. Чуть не с лупой
осмотрели оба доспеха. Все машины обнюхали. Перевернули вверх дном
оружейку. Турмалин прошёл по всему саду и дому, ища следы
заклятий.
И ничего они не нашли. Порфирия я пригласил в столовую, на время
обыска, и развлекал его разговором за кофе с плюшками. Впрочем, был
следственный пристав на диво угрюм и неразговорчив, так что
пришлось мне выступить с монологом.
По ходу отрицательных докладов морщины на его лбу
разглаживались.
Последним докладывал Иван Солнцев, закончивший осмотр силовых
доспехов моих гвардейцев.
— Ваше благородие, — обратился он к приставу, — эти доспехи не
использовались, как минимум два дня.