Меня давно интересовали молодые муж с женой и десятилетним сыном. Они вели себя вежливо, спешили поздороваться первыми. Я пытался задавать им вопросы, но они не отвечали. Только к концу пути вдруг разговорились. Тихая красавица-жена оказалась прокурором, спортивный белобрысый муж – судьей. Они родом из Кирова, теперь живут в небольшом северном городе. Говорил, в основном, глава семейства, жена приятно улыбалась, но больше молчала.
– Суд же кругом коррумпированный, не так? – был мой первый и не совсем корректный вопрос.
И вдруг похожий на мальчика судья завелся:
– Я потому и не хотел беседовать, знал, что не поверите. У нас нет коррупции.
– Везде есть. А вы – исключение?
– Знаю, в центре есть, но у нас нет. И дачи у нас нет, могли бы построить, но там она не нужна. И машины нет, но есть служебная. Мне уже предлагали переехать, но мы решили остаться. Мы ведь специально выбирали город поменьше и подальше – начинать надо с глубинки!
Его убежденная речь пробила брешь в моем скептицизме. Они ехали через всю страну, чтобы показать ее десятилетнему сыну. Мы пристально посмотрели друг другу в глаза. Я очень хотел бы взглянуть в его глаза лет через десять.
Хабаровск – Владивосток. Город
Последнюю ночь мы не могли заснуть. Дорога умотала или разница во времени – семь часов навстречу солнцу? Во Владивостоке выгрузились, мечтая только о постели. Но и в гостинице не удалось побороть нервное возбуждение и вздремнуть. Я принял душ, стоял у широкого окна, из него открывался вид на бухту Золотой Рог, вокруг которой на высоких сопках и сложился город. В тумане, налетевшем с океана, переговаривались сиплыми гудками пароходы, у берега кивали головами портовые краны-жирафы, ветер пронес мимо меня чайку. Она лениво лежала на потоке, словно ее тянули на веревочке из одной кулисы в другую. Далеко внизу тупоносый пароходик буксировал здоровенную атомную субмарину – город готовился отметить День флота, один из главных здешних праздников. Лодку потом поставили на якоря в бухте, рядом с военными кораблями. Рожденный вдали от соленой воды, я не мог оторваться от этого зрелища.
Потом пришел Саша Колесов, председатель местного отделения ПЕН-клуба, хранитель остатков некогда богатой культурной жизни Владивостока. Он возродил альманах «Рубеж» – журнал с таким названием выходил в белоэмигрантском Харбине. Мы сели в машину и помчались по сопкам, как по могучим волнам.