Хотел врезать трубкой по рычагам, да чуть сам не рухнул вниз – забыл сгоряча, что стою тут враскоряку в канонических пропорциях. Как идеал витрувианский.
Идиот этот Веня. И тоже – канонический.
Хотя, скорей всего, это шутка юмора. Веня всегда хохмит с очень серьезным видом и замороженным голосом. А поскольку большей частью хохмит тупо, уровень его сарказма вообще не поддается измерению. Может быть, наши и сдают зачеты по идеологическим нормам, только с какой такой пьяной радости и я должен корячиться?
Дебилы! Так и норовят испортить настроение с утра пораньше.
Не стану утверждать, что и мать вернулась в чудесном расположении духа: в регистратуре явно была очередь. Многим, наверное, не спалось. Минут пятнадцать еще впустую ушло на размазывание подрастающей ябеды по стенам родных пенатов – здесь мой тонкий расчет оказался верен, – и только потом мы выдвинулись в сторону поликлиники. Здесь, на мое счастье, идти недалеко – до площади Восставших, минут десять ходу. «На счастье» – потому что с недавнего времени мне булками лишний раз шевелить стало как-то не в кайф. Может, нерв зацепил? Тянет что-то в ягодице. И если приходится сидеть, то совершенно без удовольствия.
Как, например, в этой долбаной очереди в поликлинике.
Я и не сидел особо. Слонялся по выцветшим линолеумным квадратикам коридора, пытаясь установить закономерность их шаловливой расцветки в общей цветовой гамме. А заодно со скуки рассматривал посетителей.
– Витя! Далеко не ходи! Скоро наша очередь.
Ага! Знаю, как «скоро».
Зачем, спрашивается, вообще талоны дают? За которыми нужно ни свет ни заря еще и очередь отстоять в регистратуре. А на нашем талоне, прикол, еще и время указано – «восемь-четырнадцать». Не пятнадцать и не десять. Четырнадцать! Какое тонкое глумление. Глава иезуитского ордена, наверное, прыщами изошел бы от зависти.
В четырнадцать минут наша очередь, разумеется, не подошла. И даже не собиралась, собственно. Больше скажу: мы даже не были «следующими», как предполагалось. Впереди маячили еще две персоны на прием – парочка пожилых бабуль без видимых повреждений. Впрочем, мои увечья тоже особо в глаза не бросались. Кстати, непонятно – начало приема в восемь, у нас назначено на четырнадцать минут, а перед нами – трое! И все с талончиками. Прием по четыре с половиной минуты?