— Ну, а я что тебе говорила?! — довольно пискнула Лариффа. — Люси – из хороших. Иначе бы Иэл её ни за что к себе не подпустил!
Миашша что-то неразборчиво забормотала и ушла проверять остальных зверей. Все вместе они ещё немного побыли на поляне, пока единороги паслись.
Прошла пара минут, а может и часов – время здесь текло как-то иначе. Люси оставалось лишь гадать, который сейчас час в её родном мире? Начали ли её уже искать? Впрочем, даже разбей они зеркало, это едва ли бы помогло. От мысли о том, что будет с родителями, Люси вновь стало плохо.
Миашша вернулась и проворчала:
— Нам пора вести единорогов домой!
— Да-да… — кивнула Лариффа, словно опомнившись. — И верно – пора!
Люси испугалась. Ей очень не хотелось вновь оставаться одной. Вся та лёгкость, которая появилась после прикосновения к гриве единорога, мигом исчезла.
Видимо, эти переживания отразились на её лице, потому как, Лариффа, с лёгкой улыбкой, сказала:
— Идём с нами! Мы живём здесь неподалёку. У нас небогато, зато есть крыша над головой и прекрасный чай с лесными травами.
Миашша снова что-то хотела возразить, но Лариффа ткнула её локтем в бок.
Люси, немного подумав, согласилась. Выбор у неё небольшой. Либо довериться этим крошечным, странным женщинам, либо остаться здесь посреди леса.
Экши позвали единорогов, и те послушно пошли по неизвестно откуда взявшейся тропинке. Маленькие пастушки шагали следом, едва успевая. Люси, помедлив лишь секунду, последовала за ними.
С каждой минутой, лес всё больше менялся. Каждый цветок, каждый листик словно светился изнутри мягким, приятным сиянием. Несмотря на наступившую ночь, в воздухе продолжали порхать бабочки и птицы, которые так же отдавали пространству вокруг свою маленькую капельку света.
— Всё здесь живёт в гармонии друг с другом, — пояснила Лариффа, перехватив поражённый взгляд Люси.
Маленькая экши рассмеялась совсем, как девчонка, и затянула песню на незнакомом языке. Люси казалось, что она порой разбирает отдельные слова, но, как только она пыталась вслушиваться, то смысл сразу же терялся.
Песня была то звонкой, как журчание быстрого ручейка весной, то тихая и мягкая, как шелест листьев. Люси не сразу поняла, что к голосу Лариффы стали присоединятся и другие.
Они лились со всех сторон разом, и одновременно, словно бы из ниоткуда. По крайней мере, Люси так никого больше и не увидела, хотя порой ей мерещилось, что то тут, то там качнулась высокая лесная трава.