— Человек сто, может, больше.
Я замедленно кивнул.
— Завтра всем составом явитесь во
дворец.
— Отлучать будешь? — резко растеряв
всю браваду, спросил он.
Я в ответ лишь сухо рассмеялся. Звук
вышел похожим на воронье карканье.
— Нет, конечно! Назначим цель,
вооружим и устроим настоящую облаву на светлых, — заявил я. — В
четыре утра, Евгеникс, и не опаздывай. Это не в твоих
интересах.
Я провернул кольцо, активировал меню
управления Некрополем и выдал ошарашенному чумному доктору задание
с небольшой, но приятной наградой.
Уже двигаясь к выходу, я обернулся и
бросил последнюю фразу.
— И да, я лично пойду с вами. Посмотришь, за какой конец косы я
хватаюсь.
— Тебе не нужно меня уговаривать,
Манфред, — в очередной раз вздохнул я, взмахнув рукой. — Я
полностью согласен, аристократам нельзя давать землю. Земля
Некрополя принадлежит короне, и только так и должно оставаться.
— Я рад, что вы это понимаете, ваше
величество, — склонился в поклоне Куно, и тут же выудил из-за
пазухи очередной блокнот. — Я подготовил документы, о которых вы
просили перед...
Я кивнул, принимая бумаги.
— Но как быть с тем, что лорд-канцлер
все еще владеет землей, ваше величество? Его область единственная,
где власть короны ниже, чем это допустимо.
Что Михаэль в скором времени станет
проблемой, я знал еще год назад, когда убил на дуэли парочку
аристократов, а старик принес мне присягу. Очень уж хитер этот
старый вояка, а как Алиссандрой крутил! Моя покойная королева едва
ли не за родного дядюшку его воспринимала. И неприязнь Куно к
лорд-канцлеру не была для меня тайной.
Мой личный секретарь пришел ко мне с
рекомендацией и впечатляющим послужным списком. В свое время,
управляя вверенной ему провинцией, Манфред поддерживал порядок
железной рукой. За то, что он творил во время своего правления,
другого бы казнили, но Куно умудрялся чистить любое инакомыслие
огнем и мечом. И пока остальные провинции страдали от бесконечных
бунтов, на земле Манфреда царили мир и покой. А когда в Империи
случился раскол, Куно остался в окружении врагов. Один против всего
мира, молодой мужчина предпочел стать нежитью, но не сдаться.
Именно поэтому Михаэль был для него в
первую очередь не владетельным сеньором, а сепаратистом, которого
нужно прижать к ногтю и лишить уж если не головы, то хотя бы земли
и привилегий.