- Алидий говорил, что твой баг может быть связан с магией Разлома. Нам нужно отыскать Тиллария…
Звучало довольно убедительно, если бы не очевидное желание Меркриста заманить меня к Бездне.
- Баг?
- Так мы называем твою болезнь, - Андрей окинул взглядом лес, явно ощущая себя не в своей тарелке. Вероятно, он рассчитывал вести рассказ у костра со своими друзьями, но в том, что я хотела знать, было слишком много личного и так уж вышло, что худо-бедно доверять я могла только этому жрецу. Впрочем, его пугливые взгляды по сторонам не делали ему чести. Как такой герой в принципе мог взяться за оружие и столько прожить?
- Что тебе известно об этом Дарлисе?
- Ну, он из Москвы…
- Москвы?
- Забей, это не так важно. Темнеет уже, может вернемся в лагерь и там уже все обсудим?
- Я еще не знаю, кому из вас можно доверять. Ты меня едва не убил, Дарлис так же пытался, а этот альдерг…, у него, похоже, не все дома.
Андрей неловко спрятал улыбку, которую мне тут же захотелось сделать шире с помощью ножа:
- Свои мотивы я тебе объяснил, Дарлиса Амерон послал убить Тайгу из мифа. Не знаю почему он решил, что это ты, но теперь наемник против тебя ничего не имеет, ты спасла ему жизнь. Пиксель просто… контуженный.
- Он болен?
- Типа того.
Весь рассказ жреца походил на нелепую сказку, но я ни разу не заметила лукавства в его глазах или голосе.
- Мы будем охотиться, или ты меня сюда для допроса затащила? – Андрей по колено вступил в какую-то болотную жижу, скопившуюся недалеко от тропы, с которой мы свернули.
- Одно другому не мешает, - Ответила я, оглядывая лес, - Идем.
Бирденская чаща пользовалась дурной славой, ходили слухи, что эльфы создали вокруг своего города завесу, что приманивала разных тварей. При этом они не могли проникнуть за нее, а эльфийские земли оказывались под защитой этих самых монстров. Мне доводилось общаться с эльфами и они откровенно смеялись над этим мифом, но человек никогда не узнает, честен ли с ним эльф.
Тучи мимолетного дождя разошлись и теперь чаща вокруг просветлела, но в отличие от любого другого леса, деревья здесь не были одеты в зелень. Лес вокруг был цвета камня. Листья имели темно бурые оттенки, которые можно было бы списать на приближение осени, если бы они не сохраняли свой цвет круглый год. Местами встречались деревья с листьями цвета венозной крови. Из-за этого их нарекли ункхэлла, что с эльфийского значило – трупное древо. Сам Бирденский лес походил на разлагающийся труп лилово-серого цвета, будто совсем недавно здесь прошло пламя и все деревья покрылись пеплом.